Читаем Военный госпиталь. Записки первого нейрохирурга полностью

В этом находит свое обоснование извечное стремление «лечить рану» или уничтожением вируса, в широком смысле этого слова — микроорганизмов, или повышением иммунитета организма в целом и в местном очаге.

Переходим к вопросу о подготовке гранулирующей раны. Ограничиваться простым перечислением средств для дезинфекции нельзя. В настоящее время мы обязаны высказаться о современных концепциях по этому вопросу.

Серьезность вопроса требовала подготовительной работы. Странным кажется ставить этот вопрос. Теперь так много авторов пишет о лечении ран, а в конце концов, если поставить вопрос: есть ли у нас канон лечения ран? Нужно сказать: нет! Да и можно ли его требовать? В науках описательных по природе их эта форма познания является формальной, несовершенной, но естественной формой, и в то же время обязательным должен являться периодический синтез. А ведь для современного синтеза материал уже есть — и теоретический, и практический.

Наметим следующие основные моменты затронутого здесь вопроса: 1) первичная обработка; ее объем в теоретическом и практическом смысле и первая помощь; 2) биология ран, в частности огнестрельных; 3) инвазия; 4) заражение раны; 5) лечение средствами физическими, химическими и биологическими; 6) воздействие на организм в смысле поднятия иммунитета — биологического состояния.

Попытаемся осветить узловые точки этих вопросов.

Необходимо ли проводить принцип индивидуализации или следовать шаблону? Все мы по опыту еще Первой мировой войны знаем, какой вред принес шаблон. Провозвестник его Бергман с немецкой безапелляционностью утверждал: «Инднвидуализации нет места в военно-полевой обстановке. Здесь необходим шаблон». Мы не можем класть этот принцип и основу своей деятельности: уже сама сортировка требует индивидуального подхода. И. Пирогов, неумолимо требовавший администрации и сортировки, писал в предисловии к своему классическому труду о необходимости индивидуализации буквально следующее: «Шаблон — это враг для врачебного мышления и губитель для врачебного искусства».

Азбучная истина — законы логики обязательны и для гениальных личностей, как Пирогов, и для всех нас, обыкновенных здравомыслящих людей. Есть положения непреодолимые и потому обязательные к исполнению.

Второе общее замечание: попытки создать универсальную концепцию в учении о лечении ран терпели всегда крах; примеров этого много.

Но хотя эти методы не оправдали себя как универсальные, все же они способствовали правильному пониманию процессов в ране и создали основание для признания современного принципа лечения ран в следующей формулировке: нужно управлять физическими и биохимическими явлениями в ране. Это является основанием для создания оптимального состояния раны в смысле борьбы с инфекцией и процессов заживления.

Фазы раны изменчивы и в физиологическом, и в биохимическом смысле; их надо отчетливо понимать, чтобы ими управлять. Смена фаз идет по часам. Основные процессы в очаге воспаления указаны еще Конгеймом, и в старых, и в новых учебниках имеются приложения учения Конгейма в отношении ран. В настоящее время эти явления проанализированы и приведены в стройную систему.

Законы дисперсии и осмоса определяют направление жидкостей в сторону меньшей концентрации; пока в полости раны имеются раневые жидкости большей концентрации, нужен капиллярный дренаж.

По управлению осмотическими процессами известны методы ле Дантю, Абоди и особенно Райта. Эти авторы показали примеры осуществления принципа управления. Но авторы, цитирующие Райта, не учитывают характерной особенности метода последнего, заключающейся в лечении по фазам: сначала применяется 5 % раствор NaCl, а затем доходят до нормального физиологического раствора, способствующего деятельности лейкоцитов. Автор советует одновременно начинать вакцинотерапию. Райт правильно понимал, что его метод нужен и полезен только в определенной стадии раневого процесса; длительное же применение гипертонического раствора задерживало процессы регенерации, вызывало явления раздражения и болевые ощущения. Употребление сильных растворов, хотя и задерживает рост микробов, но вызывает очень сильное раздражение и нарушает целость тканей, особенно у малокровных и истощенных людей.

Еще один пример: в результате процессов автолиза обращены протеолитический фермент; в определенной стадии раневого процесса он полезен, когда идет отторжение омертвевших тканей, но дальнейшее присутствий в ране этого фермента влияет на ткань отрицательно. Лериш прямо говорит об опасности протеолитического фермента, разрушающего ткани и благоприятствующего инокуляции и проникновению микробов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Врачебные истории

Побеждая смерть. Записки первого военного врача
Побеждая смерть. Записки первого военного врача

«Когда же наконец придет время, что не нужно будет плакать о том, что день сделан не из 40 часов? …тружусь как последний поденщик» – сокрушался Сергей Петрович Боткин. Сегодня можно с уверенностью сказать, что труды его не пропали даром. Будучи участником Крымской войны, он первым предложил систему организации помощи раненым солдатам и стал основоположником русской военной хирургии. Именно он описал болезнь Боткина и создал русское эпидемиологическое общество для борьбы с инфекционными заболеваниями и эпидемиями чумы, холеры и оспы. Сергей Петрович открыл первые в России женские лечебные курсы, впервые применил термометр для определения температуры человека и разработал систему гигиены для врачей. В этой книге Сергей Петрович рассказывает о самых сложных и интересных случаях, с которыми ему довелось столкнуться во время врачебной практики, а также повествует о том, как нужно беседовать с больным, на что следует в первую очередь обращать внимание, как строить систему лечения пациента.

Сергей Петрович Боткин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии