Военно-экономический фактор в Сталинградском сражении и Курской битве

Условия содержания пленных были бесчеловечными. Измотанных в непрекращающихся боях советских воинов, чаще всего попавших в плен ранеными и контуженными, бросали в лагеря, где рацион их питания составлял один стакан запаренной ржи в сутки на человека, а медицинская помощь, как правило, вообще не оказывалась. Один из узников лагеря № 205 в д. Алексеевка узбек Ахметджан Имамов говорил: «Несколько дней, несмотря на просьбы, к нам никто не приходил. Нас мучили жажда и раны. Один за другим раненые умирали…». Людоедство, массовые расстрелы, унижения чести и достоинства человека имели место во всех 15 лагерях, которые оказались в кольце окружения. Так, в акте Чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков, говорится: «Во время освобождения хутора Питомник в лагере, где находились военнопленные, было обнаружено 230 настолько исхудавших людей, что большинство из них были похожи на мертвецов и вскоре умирали от голода. Часть умерших военнопленных найдена с распоротыми животами, без внутренностей. Почки, сердце, легкие были взяты на съедение другими военнопленными, а у части трупов отсутствовали мягкие части тела»²⁷².

Для приема бывших военнопленных Красной Армии были созданы сборные пункты приема, которые укомплектовывались необходимым оборудованием и имуществом.

Командующий 21-й армией генерал И. М. Чистяков в своей книге «Земля пахла порохом» (М., 1979. С. 52–53) пишет: «У Гумрака оказался лагерь наших военнопленных. Мне было приказано всех наших бойцов, бывших военнопленных, хорошо одеть, обуть, подлечить, накормить, дать им отдых на 10–15 дней, а затем отправить в тыл. Я побеседовал с этими воинами и убедился, что настроение у людей такое, что они готовы в любую минуту идти драться с фашистами насмерть, чтобы отомстить за свое унижение и муки, за гибель своих товарищей. Рвутся в бой люди! Можно было их понять. Поскольку перед нами стояла очень сложная и ответственная задача по расчленению группировки противника, я отобрал из бывших военнопленных около 8 тыс. человек, сформировал из них восемь батальонов, вооружил их и отправил в дивизии».

Впоследствии командарм очень хорошо отзывался о них. Однако как пишет Иван Михайлович: «…за свои действия получил выговор…, но никогда не жалел о сделанном»²⁷³.

Даже в ходе напряженных боевых действий неослабно осуществлялся контроль за организацией питания военнослужащих. Ревизорами Наркомата государственного контроля Союза ССР в войсках Юго-Западного фронта были вскрыты факты незаконного расходования продовольствия.

Представители Главного управления продовольственного снабжения при проверке войсковых хлебопекарен и гражданских хлебозаводов, выпекавших хлеб для войсковых частей, установили много недостатков в хранении и расходовании муки.

По всем выявленным нарушениям были приняты меры, исключающие подобные случаи, а виновные были строго наказаны.

В ходе военных действий принимались меры по укреплению подсобных хозяйств фронтов и военных округов. На свободных землях в полосе фронтов, армий, а также на территории внутренних военных округов выращивались зерновые культуры, картофель, овощи, которые использовались для обеспечения личного состава.

Исследование социально-бытового обеспечения войск действующей армии свидетельствует, что, несмотря на суровые условия боевой обстановки, в соединениях, частях и подразделениях командиры и начальники всех степеней принимали меры к максимальному использованию имевшихся условий для улучшения размещения и обслуживания военнослужащих.

В начале 1943 г. была введена новая форма одежды, погон и других знаков различия для войск Красной Армии. Это мероприятие имело большое моральное значение, его нельзя было решать просто изданием указа. Учитывалось все, как красноармейцы и народ страны относятся к этому, а также применению в обиходе таких слов как «офицер и солдат» из арсенала старой русской армии. Для изготовления новых знаков различия были привлечены 6 наркоматов, а обеспечение материалами возложено на 15 наркоматов и ведомств²⁷⁴.

Главный маршал авиации А. Голованов в кругу своих товарищей рассказывал, как однажды позвонил ему Сталин и после служебных разговоров спросил, давно ли он был в Большом театре, и, не дождавшись ответа, тут же порекомендовал завтра сходить на спектакль. Возьмите с собой, посоветовал он, своих помощников человек пять-шесть, обязательно наденьте новые мундиры с погонами и орденами.

Когда мы появились в ложе, рассказывал Голованов, нас заметили зрители соседних лож, поднялись и начали аплодировать, повернувшись в нашу сторону, а потом весь зал дружно и долго приветствовал нас. Мы были немного смущены таким вниманием, но вскоре освоились с обстановкой и тоже встали, аплодируя вместе со зрителями. Впечатление было потрясающее. При очередной встрече с Головановым Сталин сказал: «…Значит, мы правильно сделали, что ввели погоны…»²⁷⁵.