Водка

Ночью бездыханное тело дяди Вовы азербайджанцы увезли и подкинули к каким-то коллективным садам. Так в судмедморге образовался ещё один неопознанный и бесхозный труп. Дождавшись в холодильнике своей очереди, он раскрыл под ножом патологоанатома свое проспиртованное нутро и заслуженно получил справку, где в качестве причины смерти была обозначена сердечная недостаточность на почве алкоголизма. Труп дяди Вовы вскоре переместился в обозначенную номером безымянную могилку, а его посмертная фотография пополнила толстый альбом безродных покойников. Может, однажды его там опознает бывшая супруга или кто-то из детей.

ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ КАЛЕНДАРЯ

Остаток лета промелькнул, как железнодорожный перегон мимо окон электрички. Жара давно спала, и желтые мазки в городской зелени просигналили приближение осени. Первого сентября Олег очень хотел поздравить Лену и Сашу с началом учебного года. Не получилось.

Утром на своей серой "Волге" приехал Юсуф. Сам за рулем сидел, что делал крайне редко, предпочитая использовать в качестве шофера кого-нибудь из своих работников-земляков. Но сегодня, оказывается, Мамед уехал с Вахидом в Травду на гидролизный завод за спиртом. Тем не менее, настроение у босса было хорошее, и Олег решил, что выдался подходящий случай для серьезного разговора.

- Юсуф, кто-то обещал мне хорошую зарплату, проценты с оборота и златые горы. - Олег взял тон слегка шутливый, слегка просительный. - Так можно уже начинать платить.

- Нет у меня денег! - взвился Юсуф, и настроение его резко переменилось.

Он попытался уйти от Олега, но тот не собирался бросать начатый разговор.

- Я на тебя работаю, так? Значит, положена зарплата. - У него тоже начало меняться настроение. - Мне надоело жить на этом скотном дворе. Я хочу снять нормальную комнату, жить как человек и делать подарки своим детям.

- У меня нет с утра денег! - разозлился ещё больше Юсуф. - В другой раз поговорим. Вообще одни убытки.

В подтверждение своих слов он вывернул боковые карманы пиджака, из которых высыпались табачные крошки и порванные резиновые кольца, которыми скреплялись денежные пачки. На этом дебаты закончились.

Считать Олег умел. Из литра спирта получается пять полиэтиленовых упаковок "Синеглазки". Отпускная оптовая цена пакета - десять рублей. Итого: пятьдесят рублей. Литр спирта обошелся Юсуфу в четырнадцать рублей. Ну, допустим, у него сумасшедшие накладные расходы - перевозка, аренда фермы, печатание полиэтиленовой упаковки, охрана, взятки, амортизация разливочной линии и так далее. Но даже если эти пять пакетов "Синеглазки" имеют себестоимость двадцать рублей, тридцатку чистого навара он с них имеет. Всего он закупил шестьдесят тонн, то есть шестьдесят тысяч литров спирта. С каждого литра тридцать рублей чистой прибыли. Всего получается один миллион восемьсот тысяч рублей.

И он ещё не хочет платить ему зарплату!

Целыми днями с утра до вечера Олег создавал Юсуфу прибавочную стоимость. С утра он проверял линию и запускал её в работу. Потом на новенькой "Газели" с брезентовым тентом развозил по точкам картонные коробки с "Синеглазкой". Затем объезжал пункты приема стеклотары и свозил на центральный склад мешки и ящики с бутылками. После обеда опять ехали с Рустиком на ферму за "Синеглазкой" и забрасывали на оптовый рынок. К вечеру Олег собирал выручку и сдавал Юсуфу несколько десятков тысяч рублей, иногда и за сто тысяч переваливало. И после этого выпрашивал денег себе на обед. Юсуф, корчась от жадности, давал рублей пятьдесят, изредка сотню.

Порой Олег ловил себя на мысли, что было бы неплохо прикарманить деньги и скрыться. Собственно говоря, а что ему мешало? Да просто рука не поднималась на воровство. Одно дело, забрать справедливо причитающееся, совсем другое - хапнуть сколько ухватишь. Кроме того, это означало, что он не сможет видеться с детьми. Юсуф и Мамед живут в соседних домах, и неизвестно, что будет, столкнись Олег с ними на улице. А вдруг обозленные азербайджанцы доберутся до Саши с Леночкой? Дикий же народ, горцы. Хоть не чечены, а поди пойми, что за мысли у них под кепками крутятся. Русские бандиты уж точно не стали бы церемонится.

И Олег с тоской начал понимать, что оказался на положении заложника, крепостного при барине. Живет в каморке на ферме. Делает, что велят, идет, куда пошлют, отрабатывает барщину, получает из хозяйских рук деньги на еду. Он с трудом поддерживал приличный внешний вид. Грел воду в ведре большим кипятильником и устраивал себе баню в одном из закутков фермы, умывался и брился, пуская воду из шланга. Тут же стирал одежонку, благо майки и джинсы в особой глажке не нуждались.