Во власти девантара

— Я наблюдал за тобой, Фародин. И спрашивал себя, что в тебе не так. Что ты скрываешь в душе? Что там, чего ты не можешь доверить даже женщине, которую ты, как тебе кажется, любишь? Не кроется ли за всеми чужими словами пустое сердце? Что же это за любовь, которую нельзя назвать по имени?

Рука Фародина легла на меч.

— Ты стоишь на пороге, который нам обоим не хотелось бы переходить.

— Фародин, мы давно перешли свои пороги. Неужели ты думаешь, что я последую за человеком, который не способен на любовь?

Мандред схватил Фародина за плечи и потянул назад. Очевидно, сын человеческий был убежден в том, что в любой миг может пролиться кровь.

— Довольно, Нурамон! — строго сказал он.

— Мне кажется, что наше содружество распалось, — с каменным лицом произнес Фародин.

— Уже давно. Просто до сих пор мы не решались признать это. — Нурамон обернулся к сыну человеческому. — А ты, Мандред? Каков твой путь?

Ярл колебался.

Нурамону вспомнилась пещера Лута, где он заключил дружбу с сыном человеческим. Тогда его многое связывало с Мандредом.

— Мне очень жаль, Нурамон. Я знаю, сколь сильно обязан тебе. И тем не менее… Я не очень умею облекать свои мысли и чувства в красивые слова. Но Фародин прав. Я думаю, что лучше идти по следу песка. Может статься, что это долгий путь, но он наверняка приведет к цели. Мне действительно жаль… Я… — голос не слушался Мандреда.

Значит, он снова один…

— Мне не нужно ваше сочувствие. Это вы причиняете мне боль. Идите своей жалкой дорогой, ищите свои песчинки! А я пойду своим путем.

— Не будь дураком, Нурамон! — сказал Мандред, пытаясь успокоить его. — Мы же как лодка. Я — корпус, Фародин — руль, а ты — парус, который ловит ветер.

— Ты не понял, сын человеческий? Мне не нужен кто-то, кто будет определять мой путь. Буря лишила вас паруса. Посмотрим, как вы будете грести своими руками! — и с этими словами Нурамон вышел из комнаты.

Судовой журнал галеры «Пурпурный ветер»