Во власти девантара

Нурамон закрыл Мандреду нос и рот влажным платком. Сын человеческий жадно сосал влажную ткань. Глаза превратились в узкие щелочки, и, несмотря на это, песок пробивался даже через ресницы.

Фародин удачно выбрал укрытие. Они сидели с подветренной стороны скалы, наблюдая, как справа и слева бесконечно тянется принесенный ветром песок. Земля и небо, казалось, слились воедино. Сверху их обсыпало пылью и песком. Однако большую часть ветер проносил мимо.

Несмотря на платок, закрывавший рот, Мандред чувствовал песок между зубами и в носу. Он проникал в одежду, терся об измученную кожу. Вскоре платок полностью залепило, и Мандреду снова стало казаться, что он вот-вот задохнется. Каждый вздох был мучением, хотя из-за бури жара несколько спала.

Глаза нещадно пекло, и он зажмурился. Какое бы то ни было ощущение времени оставило его. Ветер похоронил его заживо. Ноги его наполовину исчезли в песке, и у него уже не было сил восстать против этого и освободиться.

Мандред чувствовал себя полностью высушенным. Ему казалось, что густеющая кровь течет по жилам. Так вот, значит, каков конец…

Тропы эльфов

— Ты только посмотри на это! — Фародин жестом подозвал товарища.

Нурамон помедлил. Он вел в поводу Фельбиона, к седлу которого они привязали Мандреда. Сын человеческий погрузился в глубокое беспамятство. Сердце его билось очень медленно, а тело было слишком горячим. «Самое большее еще один день», — сказал Нурамон утром. С тех пор прошло восемь часов. Они должны найти воду, иначе Мандред умрет. И они тоже уже не смогут выносить эту жару. У Нурамона ввалились щеки, вокруг воспаленных, покрасневших глаз образовались мелкие складочки. Было совершенно очевидно, что борьба за жизнь Мандреда толкает эльфа на грань собственного истощения.

— Ну же! — крикнул Фародин. — Это красиво и в то же время пугающе. Словно взгляд в водное зеркало Эмерелль.

Нурамон подошел к товарищу; теперь, когда он стоял рядом с Фародином, тот почти физически ощутил его усталость.

— Тебе нужно отдохнуть!

Нурамон обессиленно покачал головой.

— Я ему нужен. Только моя сила оттягивает его конец. Мы должны найти воду. Я… Боюсь, долго я уже не протяну. Мы еще идем по тропе альвов?

— Да.

Фародин взял на себя задачу вести отряд по невидимой тропе. Они бросали жребий относительно того, по какой из трех троп, ведущих от звезды альвов, они отправятся. И с тех пор, как Нурамону пришлось потратить всю свою силу на то, чтобы поддерживать жизнь Мандреда, именно Фародин сосредоточился на том, чтобы не сходить с тропы. Должна же она куда-нибудь вести. Даже если к другой звезде альвов.

— Что ты хотел мне показать?

Фародин указал вперед, на плоское скалистое плато, почти полностью скрытое под песком.

— Там, в тени. Видишь их?

Нурамон заморгал, щурясь от яркого солнца. А потом улыбнулся.

— Кошка. Она спит. — Он радостно пошел к животному.

Фародин медленно поплелся следом за ним.

Прижавшись вплотную к скале, лежала кошка, положив голову на передние лапы. Шерсть ее была охровой, слипшейся от песка, как косички Мандреда. Она была истощенной, тело ее — исхудавшим, а шерсть почти вся скомкалась. Казалось, она спит.

— Видишь, там, где ее голова немного выступает из-за скалы? — спросил Фародин.

Нурамон остановился как вкопанный.

Нужно было подойти довольно близко к кошке, чтобы увидеть ее затылок. Он был лысым. Мелкий песок снял шерсть и плоть, отполировав черепную кость, так что она стала ярко-белой.

— Как мирно она выглядит, — мягко произнес Нурамон. — Она устроилась в тени скалы, уснула от усталости, а потом во сне умерла от жажды.

Фародин кивнул.

— Должно быть, так оно и было. Сухая жара сохранила ее тело, а скала защитила от песчаной бури. Даже нельзя сказать, сколько она уже мертва — несколько недель или лет.

— Думаешь, это взгляд в зеркало? Наше будущее?

— Если мы вскоре не найдем воды. А я уже даже надеяться не смею. С тех пор как мы прошли через звезду альвов, мы не видели ни единого зверя, даже следа! Ничто живое не забредает в эту пустыню.

— Но кошка ведь была жива, — с неожиданным рвением ответил Нурамон.

— Это так. Однако прийти сюда, похоже, было для нее смертельной ошибкой. Думаешь, Мандред переживет следующий восход солнца?

— Если мы найдем воду…

— Может быть, нам стоит убить одну из лошадей и дать ему попить крови?

— Я думаю, будет лучше, если один из нас возьмет обеих сильных лошадей и попеременно поедет на них вперед. Он будет продвигаться гораздо быстрее и сможет найти воду.

— И кто же это будет?

Нурамон поднял взгляд.

— Неужели так сложно догадаться? Я остужаю горячку Мандреда при помощи своей целебной силы, поддерживаю в нем жизнь. Ты этого сделать не сможешь. Поэтому я останусь. Лошади должны продержаться еще по меньшей мере до сегодняшнего вечера. Если ты найдешь воду, то напьешься, наполнишь бурдюки и по ночной прохладе вернешься к нам.

— А если я не найду воду до захода солнца?

Нурамон поглядел на него лишенным выражения взглядом.