Во власти бывшего

- В чем? Что ты пугаешь меня? - я судорожно ищу достойные оправдания своей реакции. Потому что второго шанса остаться рядом с моей целью может и не быть.

В голове бьется мысль, что нужно расслабиться, нужно обмануть его, притупить подозрения!

- Страшно? - вкрадчиво спрашивает Алекс. - Это хорошо, Пташка. Тебе стоит бояться, - зло цедит он, вторгаясь в меня пальцами. Но вопреки ожиданиям, учитывая его жестокие слова, боли я не чувствую. Дискомфорт - да.

Я обреченно выдыхаю, понимая, что и тут Воронцов переиграл меня - потому что идеально знает мое тело. И отлично помнит, как и что я ощущаю.

Когда его уверенные движения во мне приводят к естественной реакции организма, лишь горько усмехаюсь. Кто бы сомневался, что Саша не упустит такую возможность ткнуть меня носом в мою же слабость перед ним.

- Неужели твои ебари, все как на подбор, были с маленькими членами? - продолжает жалить словами, трахая пальцами так медленно, с оттяжкой. Когда-то он частенько мучил меня подобным, чтобы насладиться моими просьбами. - Все такая же узкая и тесная.

- Можно подумать, тебе это не нравится, - огрызаюсь в ответ. Понимание, что он уверен, будто у меня было много мужчин, обжигает и больно ранит.

- Все-то ты помнишь, - цокает он языком. - Будь хорошей девочкой, Пташка. И не останешься неудовлетворенной.

Последние слова звучат как приказ. Очень в его стиле. Авторитарность Алекса когда-то оглушала меня. Настолько, что я сбегала снова и снова от него. До тех пор, пока он не научился сдерживать свою потребность давить и переть напролом.

Но это было тогда, три года назад. Теперь ему ни к чему держать себя в рамках. И я уже понимаю, насколько непросто будет все, что произойдет дальше.

Против воли, пусть и небольшое, но возбуждение все же зарождается в теле. Я бы сбежала, однако помню о том, что должна не просто отдаться Воронцову, но и сделать так, чтобы он захотел меня оставить возле себя. Поэтому закрываю глаза и проваливаюсь в прошлое. Вспоминаю те ночи, когда мы были счастливы, чтобы возбудиться уже по-настоящему.

- Неужели и правда соскучилась? - усмехается Саша, продолжая трахать меня пальцами. А я стараюсь абстрагироваться, не слушать его. Мне нельзя проколоться.

- Пожалуйста, - выдыхаю с трудом.

Алекс отстраняется, слышится щелчок ремня, а затем - шелест фольги. И, наверное, это бьет сильнее всего. Когда мы были вместе, Саша не пользовался резинками. Он был буквально помешан на желании чувствовать по максимуму. Теперь же этим лишь сильнее дает понять, насколько пренебрежительно относится ко мне.

Я так оглушена его ментальной пощечиной, что упускаю момент, когда он врывается в мое тело. Которое, что уж врать, ждет его.

Наносная враждебность слетает медленно, но верно. И сквозь его пренебрежительные фразы и касания проступает то, что я никогда не забуду - жажда.

Потребность. Желание обладать мной.

Когда-то я с ума сходила от понимания, что такой мужчина полностью зациклен на мне и моем теле. Я дурела от этого и считала, что такого просто не может быть - не настолько я хороша. Видела же, как вокруг Саши крутили дамочки и покрасивее.

Но он выбрал меня. И ни разу не дал повода усомниться в его верности.

Резкие мощные движения помогают забыться. Нет ни поцелуев, ни ласк. Мы словно два животных на случке. Быстро и жадно.

- Давай, Ари-ша. Тебе же самой нравится, - пробивается фраза в мое сознание.

Меня выкручивает от болезненности и ненормальности ситуации. Но именно это и становится тем спусковым крючком, после которого мышцы сжимаются, а по телу прокатывается дрожь освобождения.

Я едва успеваю прийти в себя, как Алекс отстраняется и, развернув меня, ставит перед ним на колени. Тело ватное, и я даже не сопротивляюсь. Лишь отстраненно наблюдаю, как он сдергивает презерватив, а затем врывается в мой рот. Всего несколько движений, и я едва не задыхаюсь от его семени, а Воронцов, наконец, отпускает мои волосы. Лениво освобождает меня, поправляет одежду.

Только тут замечаю, что это я голая и беззащитная на полу. А он просто расстегнул брюки, чтобы сделать дело.

Саша окидывает меня пренебрежительным взглядом и едва заметно кривится.

- Можешь сходить в ванную и привести себя в порядок. Побудешь у меня, Пташка. Пока не надоешь…

После чего он разворачивается и уходит…

- 6 Арина -

Я не сразу даже встать могу. В голове шумит, а внутри… мерзкое чувство, что мною просто попользовались. Когда готовилась к встрече с Алексом, понимала, что он отыграется. Знала, что не спустит мой побег три года назад.

И все равно оказалась не готова к тому, что будет больно настолько сильно.

Хочется забиться в угол и рыдать, но я не имею права на подобное. Тем более что, вполне вероятно, по всей квартиры стоят камеры - уж я-то помню, каким параноиком может быть Воронцов. Поэтому, собравшись с силами, встаю и иду искать ванную комнату.

Меня уже совершенно не смущает, что я голышом, и вся моя одежда осталась валяться там, в коридоре.