Во власти бывшего

Прижимается, ставит руки по обе стороны от меня и практически рычит мне на ухо:

- Ты очень ошибаешься, когда заявляешь такое. Знаешь, чего я хочу на самом деле? Трахать. Хочу трахать тебя до хрипов, до сорванного голоса, чтобы ты не то что стоять, ноги свести не могла! Вот чего я хочу, Арина.

Его близость неожиданно не только пугает, но и что-то будоражит во мне. Едва-едва ощутимый отклик где-то глубоко внутри поражает меня и злит одновременно. И чтобы защититься от влияния Саши, я нападаю. Огрызаюсь, кричу, обвиняю, лишь бы он не догадался о моем фиаско.

- Так иди к своим бабам! Уверена, они тебе дадут в любой позе и любом составе!

- Каким еще бабам?

- Ой, только не надо притворяться. Ты все сказал в первый же день, что будешь трахать не только меня, - продолжаю бить его словами.

Вот только ответом служит вовсе не очередная насмешка или язвительная реплика. Наоборот. Алекс молчит, отводит волосы в сторону и едва ощутимо скользит пальцами вдоль шеи.

- Неужели ты так и не поняла, Пташка? Не докумекала? А?

- Хватит, - нервно дергаю плечом, пытаясь избавиться от навязчивой ласки. - Вешай другим лапшу на уши.

- Какую лапшу? - усмехается Воронцов. Мне даже не нужно смотреть ему в лицо, чтобы понять, что он потешается надо мной. - У меня никого не было, кроме тебя.

- Ты врешь!

- Зачем мне это? - неожиданно жестко спрашивает он. Его тело прижимается еще сильнее ко мне, и теперь его возбуждение я ощущаю довольно четко. - С того дня, как ты оказалась у меня, я больше ни на кого не посмотрел. Ни разу. Ни единого, блядь, раза не засунул член ни в кого, кроме тебя. Знаешь, почему? Потому что ты в моей башке засела. Ты одна! И хочу я только тебя одну, Ари-на!

Я не знаю, откуда во мне просыпается эта дерзость, смелость или отчаянная глупость, но я…

- Докажи! - требую тут же.

Воронцов отстраняется, разворачивает меня к себе лицом и жадно смотрит. На мои губы, на шею ключицы, грудь…

- Как? - хрипло спрашивает. - Записи поминутные тебе предоставить, или что?

Вместо слов тянусь к пряжке его ремня, расстегиваю пуговицу, затем молнию. Член у него и правда стоит так, что едва сдерживаю победную ухмылку.

Алекс тянется ко мне, но я резко мотаю головой.

- Нет. Не трогай. Ты ведь ни с кем не был. Значит, я это пойму.

Когда-то это было своего рода проверкой. Игрой, которая началась с моей обиды, а после переросла в ритуал, который стал нашим после долгих командировок моего мужчины.

Взгляд у Саши становится диким. Он тяжело дышит, но все же убирает руки, позволяет мне продолжать свою игру. Моя безумная смелость начинает иссякать. Становится страшно - а что если…

Но додумать это я себе не позволяю. Полностью сосредотачиваюсь на происходящем, оттягиваю резинку боксеров и кладу ладонь на член. Воронцов сдавленно шипит, но сдерживается. Меня накрывает воспоминаниями - я точно знаю, что и как надо делать, Помню, как именно Алексу нравится, узнаю каждую вену на его плоти. И происходящее неожиданно отзывается во мне, находит отклик, который пугает и в то же время подстегивает продолжать.

Всего несколько движений, и мне на руку выплескивается белесое семя. Я не останавливаюсь, продолжаю доводить бывшего, который хоть и пытается держать лицо, но все же сдается под напором эмоций и снова подается ко мне, пытаясь поцеловать. Я же ловко отворачиваюсь, и он тихо ругается, но не настаивает.

В воздухе пахнет сексом. По сути, то, что произошло, с трудом можно так назвать. Но мне кажется, вокруг нас тот самый пряный аромат, который всегда сопровождал нашу бешеную страсть.

Алекс тяжело дышит, упирается ладонями по обе стороны от меня и смотрит глазами темнее ночи. Сейчас в них нет радужки, будто два черных тоннеля, которые поглощают мою волю.

- Беги, - выдыхает он. - Беги, Арина…

Сердце мое вот-вот побьет все мыслимые рекорды по частоте. Меня потряхивает, а ноги становятся ватными. Но я мгновенно слушаюсь его приказа и, юркнув под одной из рук, бегу к себе. Только уже возле двери слышу приглушенный рык и удар. А затем еще один.

После чего бросаюсь в комнату и запираю дверь на защелку.

Мамочки… Что же я наделала?

- 46 Арина -

Я очень долго стою в ванною, мою руки и разглядываю свое лицо. Бросив вызов Алексу, я не ожидала, что это отзовется и во мне. Я была уверена, что мои чувства, мое влечение и реакция на него перегорели. Ушли. Исчезли.

Но сейчас, стоя с горящими щеками и дискомфортом от неудовлетворенного возбуждения, понимаю, что ошибалась.

Что я по-прежнему реагирую на этого мужчину. Откликаюсь, хотя не должна.

Так не должно быть. Но наши тела до сих пор настроены друг на друга.

Стоит закрыть глаза, как я снова вижу его полный желания взгляд. Так умеет смотреть только он.

Мой мужчина. Точнее, был им когда-то. Но кажется… Неужели он все еще мой?

Женское самолюбие приятно ухмыляется - судя по всему, у Воронцова и правда давно не было секса. Не сказать с точностью до дня, но… Прилично.

И это льстит.

Его слова. Его действия.

Теперь каждая ласка вспоминается и кажется еще острее и пронзительнее. Ведь я знаю, какой у него темперамент в постели. Знаю, как много он любит трахаться.