Во славу Отечества

Вслед за этим, были разрушены мемориалы Вашингтону и Линкольну. Стела первого президента Америки стала стремительно оседать, как только у её основания разорвались четыре фугасные бомбы, сброшенные с дирижабля. Зато с мемориалом Линкольна Кранцу пришлось повозиться подольше, неторопливо превращая в пыль этот величественный памятник, методично, раз за разом, сбрасывая бомбы с минимальной высоты на американскую реликвию.

На долю фон Шрека выпало разрушение Белого дома, на который обрушилась вся мощь арсенала «Вильгельма». Резиденция американских президентов превратилась в горящие руины, уже после первой серии бомбометания, однако фон Шреку это показалось недостаточным, и он бомбил несчастное здание, пока от него осталось лишь один пылающий фундамент.

Так же выполняя приказ кайзера, фон Шрек снимал весь процесс разрушения Белого дома на кинопленку, для чего облетал горящее здание с разных сторон. Конечно, немцы не предполагали застать врасплох президента Вильсона в своей резиденции. Столь основательно они бомбили Белый дом, с явным желанием превзойти англичан, которые в 1814 году сожгли резиденцию американского президента. Сегодня они старались так, что бы президенту Вильсону уже было некуда возвращаться.   

Вслед за Белым домом, трагическая судьба постигла здание Верховного суда США, а так же здание ФБР оказавшееся на его пути. Последнее было вписано в полетное задание фон Шрека особым пунктом рукой полковника Николаи и Берг не смог отказать ему в таком пустяке. Благо команде дирижабля не пришлось особо искать его на Пенсильвании авеню.

Немцы бомбили Вашингтон основательно и методично. Не торопясь, выискивали нужные им объекты и, захватив их лучами прожекторов, основательно сносили его с лица земли, при этом рачительно расходуя свои боезапасы. После каждого прохода дирижабля над тем или иным районом  Вашингтона, внизу оставались лишь одни пылающие развалины.

Когда основные цели были поражены и бомбы с напалмом закончились, на крыши домов полетели маленькие термические зажигалки, которые господа тевтоны заботливо привезли из-за океана, для демонстрации в американской столице последнего достижения своей военной машины. Чувствуя себя полностью хозяевами положения, немецкие дирижабли покинули Вашингтон только за полночь, растворившись подобно призракам в ночном небе.

За этот налет погибло свыше двух тысяч человек, некоторая часть из которых было раздавлено во время массовых давок самими американцами совершенно потерявших голову от страха перед немецкими дирижаблями. Раненых было гораздо меньше, всего чуть более тысячи человек, что наглядно говорило, о той высокой степени паники, что охватила людей.

Утром следующего дня, в разбомбленный и разоренный врагом Вашингтон прибыли армейские части из балтиморских лагерей, которые полностью взяли под свой контроль обстановку в городе, начав пресекать действия мародеров, успевших похозяйничать в растерзанной врагом столице. Ровно через сутки после начала эвакуации, из Арлингтона  вернулось правительство, во главе с отошедшим от болезни президентом. У Вильсона полностью вернулась речь, но нарушение движение в правой половине тела сохранилось. Однако еще раньше, стали возвращаться в город простые горожане, которые услышали по радио обращение доктора Фриче, известившего столичных обывателей, что больше бомбежек не будет, и американцы сразу верили ему. 

Тем временем, за океаном, в районе восточного Средиземноморья, разворачивался последний акт затянувшейся войны. Британский экспедиционный корпус, вторгшийся во внутренние районы Турции, испытывал сильное затруднение в борьбе с непокорным Кемаль-пашой. Бросив все свои силы против англичан, новоявленный лидер турецкой нации, вел успешную борьбу с противником.  Кемаль-паша не имел громких побед, но каждая маленькая победа в стычках с отрядами англичан, немедленно возводилась в ранг огромного успеха и наполняла сердца и души  турок уверенностью в их окончательной победе.

Сумев остановить дальнейшее продвижение врага к Коньи, Кемаль-паша стремился обескровить врага мелкими боями, навязать англичанам чисто позиционную войну, что бы в конечном итоге свести все дело к блокаде врага, как это было при отражении английского десанта в Галлиполи. Такая резвость и уверенность в своих действиях, была обусловлена одним важным фактором, на который командующий британским корпусом неоднократно указывал в своих посланиях в Лондон.  Между генералом Юденичем и Кемаль-пашой, была заключена тайная договоренность, которая и полностью развязывала руки мятежному генералу.