Во славу Отечества

Услышав эти слова, разгневанный Фош назвал американца подлым лгуном и трусом и незамедлительно вызвал Першинга на дуэль. Дальнейшее развитие трагедии удалось предотвратить, только благодаря присутствию при этом разговоре Клемансо и Ллойд-Джорджа. Политики моментально поняли всю опасность этой встречи и поспешили развести спорщиков по разным углам комнаты, а затем и вовсе покинуть место встречи.

В конце концов, опасный инцидент замяли, но с тех пор два полководца общались между собой только через третьи лица.

В то время, как германская армия под руководством Гинденбурга и Людендорфа одерживала одну громкую победу за другой, успехи деятельности Флота Открытой воды  были катастрофически малы. И дело было не в том, что моряки не имели своих морских гениев, они были, в лице Тирпица и Шеера, но над ними был ещё и кайзер Вильгельм. 

На беду моряков, кайзер трепетно относился к своему детищу - германскому флоту. Подобно взрослому ребёнку, он холил и лелеял свою любимую игрушку, и с большим трудом удавалось уговорить его дать её другому, хотя бы на время. Вильгельм с большой неохотой шёл на это, и горе было тому, в чьих руках она портилась, или ломалась. С гневом выхватывал её Вильгельм из неблагодарных рук, и его уже нельзя было уговорить дать её снова. 

Самым страшным кошмаром для кайзера Второго Рейха была даже возможность лишиться своих любимых линкоров. Больше всего на свете он боялся за их сохранность, совершенно забывая, что корабли собственно для того и созданы, чтобы сражаться, побеждать и гибнуть в боях. Вильгельм отчаянно боялся этого и, подобно своему кузену Николаю, продержал всю войну свои любимые линкоры в гавани, изредка соглашаясь под нажимом Адмирал – штаба, вывести их в море. 

Ютландское сражение, принесшее победу Флоту Открытой воды, потрясло кайзера обилием повреждений на кораблях, и он поспешил вновь спрятать их в гаванях. Напрасно Тирпиц доказывал, что только в бою можно добиться победы над врагом, стремясь разбить его по частям. Вильгельм был глух к его словам, лишь милостиво разрешив адмиралу вести войну силами крейсеров, эсминцев и субмарин.

Поддавшись на уговоры Тирпица, обещавшего «легкую прогулку» с весомым результатом, кайзер согласился дать линкоры для операции на Моонзунде в 1917 году. Результат операции окончательно убедил Вильгельма в правоте своих суждений, и флот на полгода вновь впал в спячку. 

Удалив из флота Тирпица, кайзер думал, что обретет покой, назначив на освободившееся место адмиралов Шеера с Хиппером, но жестоко просчитался. Оба были ярыми сторонниками ведения активных действий против Грант Флита с обязательным привлечением к этому делу линкоров. Оба были уверены, что смогут с помощью своих  девятнадцати линкоров вывести из строя британские тридцать восемь.

Долго и упорно они составляли план будущей победы Германии на море, меняя один черновик за другим, тщательным образом анализируя все возможные варианты, с немецкой педантичностью выверяя каждый пункт этого документа.

Негласно к этому планированию был привлечен и Тирпиц, который с головой ушёл в работу, готовый словом и делом поддержать своих морских камрадов и единомышленников.

По замыслу адмиралов, для начала первого этапа разгрома Гранд Флита просто необходима была маленькая победа, которая позволила бы сломить ослиное упрямство Вильгельма и вывести линкоры в море. Для этого, считал Шеер, необходимо было напасть на один из скандинавских конвоев, перевозивших из норвежского порта Берген в английский порт Лервик военные грузы.

Раньше, подобные конвои охранялись эсминцами и миноносцами, но после удачного нападения на них германских лёгких крейсеров, отпущенных адмиралом Тирпицем на свободную охоту, по требованию Черчилля, прикрытие стало более основательным. Причиной тому послужила морская блокада Англии немецкими подводными лодками, создавшая огромный дефицит продовольствия и промышленного сырья на острове, привыкшего жить за счёт поставок с континента.

Как сообщали немецкие агенты в Норвегии, а также наблюдатели с дирижаблей и подводных лодок, постоянно курсирующих в Северном море, скандинавские караваны регулярно выходили из Бергена в начале недели, чтобы в конце недели вернуться обратно. Помня, как гневно реагировала Палата Общин на прежние уничтожения караванов германскими крейсерами, можно было смело рассчитывать активность линкоров адмирала Джеллико.

Кроме уничтожения очередного конвоя, немцы собирались преподнести англичанам горький сюрприз, решив в полной мере расплатиться за все свои былые неудачи. Анализируя все прежние победы врага, имперский Адмирал-штаб пришёл к выводу, что противнику известен их морской код, после расшифровки которого британцы стали столь успешно действовать на море. Всякий раз, когда германские линкоры выходили в море, стремясь уничтожить небольшую часть английского флота, их всегда встречал весь Гранд Флит, имевший двойное преимущество в линкорах и калибрах.