Во льдах и подо льдами

В августе 1936 г. на выполнение этой задачи вышли пять подводных лодок под общим командованием капитана 2 ранга Г.Н. Холостякова, который держал свой флаг в этом походе на плавбазе «Саратов». Они дошли до бухты Нагаево в Охотском море, посетили Охотск, Магадан, Оху и благополучно возвратились в базу.

Участвовавшие в том походе подводные лодки «Щ-119» (командир В.В. Киселев) и «Щ-121» (командир Н.И. Виноградов) имели задачу достичь предельной дальности плавания без дозаправки топливом. Они не вернулись, как остальные корабли, в базу, а направились нести позиционную службу.

По инициативе подводников дополнительный запас топлива был принят в булевые балластные цистерны. Подводные лодки прошли свыше 5000 миль каждая, а радиус их удаления от базы достиг почти 1500 миль. Норму дальности плавания без пополнения запасов экипажи лодок перекрыли в 2 раза[229].

Вслед за этими лодками выдающиеся по своим результатам походы совершили и другие «щуки».

«Щ-113» (командир М.С. Клевенский), например, пробыла в море 102 суток (с 14 сентября по 25 декабря 1936 г.), возвратившись в базу, когда побережье уже было сковано льдом. Отличился и личный состав «Щ-114» (командир А.И. Матвеев), значительно превысивший установленные сроки непрерывного пребывания под водой для лодок этого типа[230].

Читатель вправе спросить: а имеют ли эти продолжительные походы прямое отношение к вопросу о подледных плаваниях? Ответ может быть только однозначным: «Безусловно!» Оказавшись под обширными сплоченными ледяными полями, подводная лодка может быть длительное время лишена возможности всплыть на поверхность, тем более что и толщина даже обычного — не пакового — морского льда бывает такой, что пробить его силой плавучести без опасения получить серьезные повреждения трудно.

Именно потому в одном из документов, относящихся к плаванию подводной лодки «Щ-113» в 1936 г.[231], указывалось: «Необходимость повышения автономности подводных лодок для активного действия против флота противника диктуется рядом обстоятельств, в том числе проблемой плавания подводных лодок подо льдом (выделено мной. — В.Р.), особенно на театре Балтийского моря, минского залива, плавания подводных лодок Северным морским путем и т.д.»[232].

Подписан этот документ — отчет об автономном плавании «Щ-113» командиром 14-го дивизиона капитаном 3 ранга А.Т. Заостровцевым — одним из пионеров подледных плаваний подводных лодок на Дальнем Востоке.

В ходе зимних плаваний, во время которых то одной, то другой лодке приходилось форсировать ледовые преграды в подводном положении, подводники отрабатывали приемы наблюдения за нижней поверхностью ледовых полей, обнаружения разводий для всплытия во льду.

Командовавший подводными лодками «М-6» и «Щ-107» Василий Александрович Мазин вспоминал: «Находясь на зимовке (речь идет о стоянке у кромки льда. — В.Р.), мы вынуждены были выходить на чистую воду на боевую подготовку. Подледные плавания были очень короткими как по расстоянию, так и по времени (от 10 до 50 мин). Глубина погружения составляла 15—20 м. Скорость 3—6 узл., маневр осуществлялся следующим образом: буксир разбивал в ледяном поле большую площадь, чтобы подводная лодка могла погрузиться. Лодка погружалась на 45—20 м, т.е. производила «нырок», и на глубине шла к чистой воде по расчету. Всплытие осуществлялось без хода с опущенным перископом при соблюдении мер предосторожности.

Наблюдение велось в иллюминатор боевой рубки. Если была чистая вода, лодка всплывала в крейсерское положение и следовала в назначенный район».

Такие же заходы под лед, как свидетельствовал вице-адмирал в отставке Г.И. Щедрин, приходилось совершать и подводным лодкам «М-5» и «Щ-110», которыми он командовал на Тихоокеанском флоте.

О некоторых деталях подледных плаваний рассказывал автору бывший командир подводной лодки «Щ-114» капитан 1 ранга в отставке А.И. Матвеев:

«Во время походов нам периодически встречались гонимые ветром ледовые перемычки, которые мы форсировали в подводном положении. Для этой цели мы уходили на глубину до 30 м. Конструкции мостика и перископы не были приспособлены для плавания во льдах. Особенно опасались погнуть перископ. Во избежание этого применяли такой прием: на малом ходу всплывали на глубину 10—15 м и осторожно поднимали зенитный перископ. Вода на этой глубине днем прозрачная, а через перископ было хорошо видно, есть ли лед на поверхности. Если вода была чистой ото льда, всплытие под перископ (перископная глубина лодки по глубиномеру составляла 6 м) производилось на самом малом ходу с опущенным перископом»[233].

Не только ледовые, но и эпизодические подледные плавания, таким образом, стали на Дальнем Востоке обычным делом. Сообщения о зимних плаваниях подводных лодок в ледовой обстановке периодически стали появляться в печати, хотя, конечно, цензура того времени старательно оберегала и эту «военную тайну».