Во льдах и подо льдами

Так еще в начале века русские военные моряки открыли боевой счет потопленных на Севере подводных кораблей противника.

Подлодка для Арктики

Почти полтора десятилетия после Первой мировой войны полярные воды Русского Севера не видели подводных кораблей. Первые подводные лодки советского Военно-морского флота пришли сюда в 1933 г.

Однако мысль о том, что подводный корабль может в этом регионе служить не только целям обороны страны, но и освоения Арктики, не угасала.

После установления советской власти освоение Арктики, побережья морей Северного Ледовитого океана, Северного морского пути рассматривалось как одно из важнейших звеньев развития производительных сил страны. Обсуждались самые различные варианты решения транспортной проблемы, сложность которой, когда шла речь об использовании морских путей, усугублялась тем, что арктические моря большую часть года скованы льдом.

Начальник отдела подводного плавания Морского технического управления ВМС РККА Л.А. Белецкий в книге «Подводная лодка» еще в начале 1920-х гг. писал: «Поставим вопрос: пригодны ли подводные лодки для каких-либо иных целей кроме военных?

Пока — но только пока — мы можем сказать «нет»... Мало оснований имеется для приспособлений лодок к каким-либо научным работам. Глубина ее погружения не так велика...

Но исключительные обстоятельства могут заставить вспомнить о подводных лодках. Устья наших сибирских рек заблокированы льдом. Эту блокаду лишь два месяца в году прорывают торговые суда при помощи сильных ледоколов. И если создастся надобность, если будет призвана на помощь наука, быть может, срок этой двухмесячной паузы в блокаде будет значительно расширен при помощи подводных лодок (выделено мной. — В.Р.).

В науке и технике многое, кажущееся невозможным, преодолевается часто с большим успехом, как только твердо и определенно будут поставлены известные требования»[161].

Среди ученых, считавших подводную лодку перспективным видом арктического транспорта будущего, необходимо назвать С.А. Бутурлина[162]. Убедившись в огромных ресурсах северных районов во время своих экспедиций, ученый размышлял и над средствами достижения отдаленных районов Заполярья. В статье «Что такое «Север», кто там живет и будущее мировое значение его» есть небольшой раздел «Подледное плавание». В нем ученый писал: «В Ледовитом море глубже 40 м под поверхностью нельзя встретить льда.

Подводные суда нормально плавают на 50—60-метровой глубине. Удар о лед при ходе в 6—7 км в час для лодок современной постройки не опасен... При нужде подводная лодка может путем взрывов, просверливания и т.п. проникнуть сквозь лед на поверхность... Для массовых грузов подводная лодка, конечно, дорогое сообщение. Но ее работа дешевле работы аэроплана, и в случае доставок почты, пушнины, ценных металлов или при необходимости снабдить продуктами или снаряжением затертый льдами остров, корабль или какой-либо прибрежный пункт соответствующего типа подводная лодка может оказаться практичнее воздушного судна[163] (выделено мной. — В.Р.).

Подводный корабль рассматривался учеными и как удобное средство изучения океанских, в том числе и арктических глубин. Не случайно состоявшаяся в сентябре 1931 г. в Инсбруке II конференция Международного полярного года (наша страна, как известно, явилась одним из инициаторов проведения этого интернационального научного мероприятия и приняла в нем активное участие) рекомендовала национальным комитетам использовать в качестве нового средства для исследования высоких широт Южного полушария подводную лодку.

В январе 1934 г. во Всесоюзном Арктическом институте (Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт) в Ленинграде специальная комиссия во главе с Р.Л. Самойловичем при участии В.Ю. Визе, Н.И. Евгенова, А.И. Дубравина и других полярных исследователей разработала план и тематическую программу работ высокоширотных экспедиций. Комиссия считала необходимым использовать в этой экспедиции помимо ледокольного парохода «Садко» с самолетом на борту и дирижабля также подводную лодку[164].

Подводная лодка рассматривалась и как транспортное средство «при исключительных обстоятельствах», о которых в свое время писал Л.А. Белецкий.