Внутри

Непростая судьба, конечно, прибила Петра работать в морге. Отец у них умер, когда Пётр заканчивал второй курс Университета (название), мать с горя начала пить – её уволили. Ну и по всем законам жанра, Петру пришлось забросить учёбу и идти работать, чтобы прокормить себя и пьющую матушку. Работал всем, кем подворачивалось, но вот последнее – это морг. Работка не пыльная, ещё бы – сидишь в стерильном помещении и караулишь трупы, чтобы не разбежались. Нравилась Петручио эта работа: днём он уже подсел на компьютерные игры, а ночью либо спал на стульчике, либо ел гамбургеры. Да вот досада – однажды ночью из холодильных камер пропал труп женщины. Нетрудно понять, как такое могло произойти, когда охранник на своём посту слюнки во сне пускает. В итоге горе-сторожа уволили, а полиция выяснила, что труп женщины был похищен её же мужем, который её отравил, но, побоявшись результатов вскрытия, решил ликвидировать улики вместе с телом. Глупо, но это человеческий фактор: сначала мозг парализуется каким-то моральным кодексом, типа что я наделал. А когда самообладание и ясность понимания расплаты за содеянное снова возвращаются – начинается паника вперемешку с бредовыми идеями, как отмазать себя от тюрьмы. Так вот и рождаются ситуации с похищением убитых родственников.

– Ладно, ладно, сам ушёл, – не стал спорить Марк. Не потому, что ему не хотелось уж поспорить и поправлять кому-то мозги, – это его любимое дело, – а просто потому, что он очень устал.

– Как мать твоя?

– О, ты спросил про неё первый раз за последние два года! – удивился Пётр. – Она нормально, устроилась техничкой в школу. Пить стала меньше – здоровье уже не то, сам понимаешь.

– Да, понимаю, пить – это вредно, – сказал Марк, допивая третью бутылку пива.

Марк нажал на красную трубку на смартфоне, тем самым завершив разговор с Петручио. Разговор был ни о чём, но Марку нужно было поддерживать связь с Петром, потому что это единственный человек, который терпит злорадные шутки Марка, периодически выслушивает его часами, когда тот изливает свою душу на тему, как его все достали, да и встречаться с ним не надо, Пётр всегда за компьютером – его из квартиры ни одна поганая метла не выметет.

Допивая пятую бутылку пива и доедая сыр, Марк подумал, какой же он несчастливый человек. Его родители погибли в автокатастрофе, когда ему было семь лет. Он их практически не помнил, только по фотографиям иногда клочками что-то всплывало в его голове. Вот они в зоопарке, вот с папой на автодроме гоняют на машинке, едят сахарную вату и гоняют голубей.

После смерти родителей Марка к себе взяла тётка, сестра матери. Женщина немного с приветом на всю голову. Она работала адвокатом и защищала в суде всяких мразей. Конечно, были люди, которые и вправду ни в чём не виноваты, но её приглашали именно к самым отмороженным персонажам, от которых открещивались все, кроме тётки Марка, Елизаветы Германовны. Ей доставляло огромное удовольствие искать лазейки в деле, где можно обелить подонков на скамье подсудимых. А для этого нужно иметь изощрённый ум. И он у неё был. И она считала это даром Божьим. Каждый раз благодарила Бога за то, что отмазала очередного ублюдка. И естественно, за те денежные вознаграждения, которыми её одаривали отпущенные преступники. Поэтому жили они весьма небедно. Тётка ни в чём себе не отказывала. И у неё было особое хобби: она коллекционировала любовников. И всё это на глазах подрастающего юноши. Кого он только не видел рядом с ней: и соседа по лестничной клетке, и дядю Васю из магазина игрушек, и Марата из клуба «Ласковый зверь», и даже Джуниора – чернокожего парня из Университета Дружбы и народов мира. Но это ещё малая часть коллекции – остальных Марк старался забыть и стереть из своей памяти.

Поэтому после окончания универа Марк устроился в первую попавшуюся турфирму по своей специальности – менеджер по туризму – и съехал от властной похотливой стервы.

Теперь он жил так, как сам хотел. Ел то, что он хотел. Смотрел те передачи, какие он хотел. Но на работу он ходил не на ту, на которую бы хотел. Но здесь загвоздка: чтобы найти новую работу, надо будет проходить собеседования и общаться с новыми людьми, а для Марка это сродни дыбе. Он симпатичный парень, но очень скромный – прямо до безобразия скромный.

Скромность и нерешительность, естественно, мешали ему и в поиске девушки. Поэтому если какая-нибудь глупышка сама начинала с ним разговаривать, Марк, не умея ухаживать, начинал это самоотверженно делать. Приглашал в кино, но только на те фильмы, которые сам хотел посмотреть, а это были либо занудные артхаусные картины, либо переполненные кровью и криками фильмы ужасов. На свиданиях он старался молчать и слушать девушку – ему на самом деле было плевать, что она рассказывает, просто это спасало его самого от необходимости что-то говорить. Во рту всегда было предательски сухо, зато в ладонях влаги было предостаточно.

Но как-то раз, сидя в недорогом кафе и угощая девушку мороженым, Марку пришлось говорить.

– А какое твое любимое блюдо, Марк? – спросила его спутница.