Внутренний Замок или Обители

9. Это бы ничего, если б душе еще не казалось, что она не умеет все растолковать духовникам, и вводит их в заблуждение. Она думает, и видит, что нет и помысла, который бы она скрыла, но все тщетно, ибо разум так помрачен, что не может видеть истины, и верит всему, что представит воображение (теперь правит оно), да глупостям, которые вздумает представить дьявол, а уж ему, наверное, Сам Господь попустил это, чтобы ее испытать и чтобы она поняла, что Бог ее наказует. Очень многое мучит ее и терзает, и страдает она просто как в аду, ибо ей нет никакого утешенья. Если она говорит с духовником, так и кажется, что все бесы слетаются к нему, чтобы он еще ее помучал. Один духовник, общаясь с душой, которая вот так мучалась, думал, что она в опасности, ибо муки ее сопровождались и другими явлениями; и сказал ей, чтобы она предупреждала его всякий раз, как это будет, но становилось все хуже и хуже, и он решил, что больше над ней не властен[60]. Ум у нее до того помутился, что она ничего не понимала, если брала книгу по-испански, хотя хорошо умела читать.

10. Словом, в такой буре остается одно — ждать помощи от Бога, Который в самый нежданный час, одним Своим словом или как бы случаем снимет всю тяжесть, словно душа и не была во мраке, все в ней теперь свет и утешение; и, как тот, кто спасся в страшной битве, одержав победу, она славит Господа, ибо прекрасно знает, что сражалась не она. Ведь все, чем она могла бы защищаться, — в руке врага, вот она и знает, как немощна и как мало мы можем, если не поддержит Бог.

11. Теперь, наверное, и думать не надо, чтобы это понять, хватит опыта; она ведь видела, что ничего не может, и уразумела, как мы ничтожны и немощны; а благодать (она была, ибо душа не оскорбляла Бога, сколько ни мучалась, и ни за что бы не оскорбила), так вот, благодать была так скрыта, что душе казалось, будто она ни искорки не видела от Божьей любви и сама Его не любила. Если она сделала что доброе, если что от Господа и получила, то было это как бы во сне или в мечтании. А вот что грешила, она знает точно.

12. О, Господи, как тяжело видеть такую несчастную душу! Я уже говорила, ничто на земле ее не утешит, так что вы не думайте, сестрицы, если это с вами будет, что богатым и свободным тут легче утешиться. Нет, нет, ведь, по-моему, если осужденным на смерть предложить все услады, какие есть в мире, им легче не станет, только хуже. Так и тут, мирские блага не помогут, это ведь идет свыше. Великий Господь хочет, чтобы мы знали, что Он — Царь, а мы — немощны; это очень важно для того, о чем я дальше скажу.

13. Так что ж будет делать бедная душа, если это тянется долго? Ведь она молится — и как бы не молится, то есть утешенья ей нет; слова не входят внутрь, она их сама не понимает, хоть бы молилась вслух, ибо молиться про себя в такое время нельзя никак, силы не на то направлены, одной оставаться куда вреднее, но говорить и слушать кого-нибудь — еще одно мученье. Вот она, как ни старается, и угрюма, и неприглядна, это видно сразу. Может ли она сказать, что с ней такое? Не может, ибо это — горести и муки духовные, названья им нету. Лучше всего (не для освобожденья, таких средств я не знаю, а чтобы все это вынести), так вот, лучше всего — заняться милостыней, добрыми делами и положиться на милость Божью, которую Он всегда даст, если на Него надеяться. Слава Ему вовеки, аминь.

14. Другие страданья — от бесов, внешние, бывают не столь часто, вот и не станем о них говорить, да они и не столь тягостны. Ведь сколько бы бесы ни делали, они, на мой взгляд, не могут так измучать и так возмутить душу; в конце концов, разумно подумать, что им не дано сделать больше, чем Господь попустит, а если разум не утрачен, все легче того, о чем мы говорили.

15. О других внутренних муках мы поговорим, когда будем толковать о разных степенях молитвы и милости Божьей. Хотя некоторые из них еще труднее перенести, чем вот эти, очень уж страдает тело, назвать испытаниями их нельзя, и мы не назовем, ибо велики милости Господни, и душа это понимает, и знает, что ничуть их не заслужила. Эти великие муки приходят, чтобы войти в седьмую обитель, вместе с другими; о некоторых я скажу, обо всех и не скажешь, и не опишешь их, ведь они другого рода, куда как выше. Если уж я об этих, очень низких родом, сумела сказать только то, что сказала, о тех я сказала бы еще меньше. Да поможет мне во всем Господь ради заслуг Своего Сына! Аминь.

ГЛАВА II говорит о разных способах, с помощью которых Господь наш пробуждает душу. Бояться тут, наверное, нечего, хотя дело это очень возвышенное, и великая милость.