Внутренняя жизнь избранные поучения

Как хитро и незаметно действует он в сем случае! Во время молитвы или богомыслия, при чтении слова Божия или другом каком благочестивом занятии вдруг возникают в душе неведомо откуда образы прелестных предметов. Что это значит? Откуда они? Не от чего иного, как от лести диавольской. Тайным некиим путем прикасается сатана душе нашей, тайным воздействием приводит в движение память - и из глубины ее являются пред око души то те, то другие предметы, особенно те, которыми она прежде любила услаждаться, к которым прежде привязано было сердце. Если душа обратит внимание на сии предметы, если не изгонит их с минуты появления, то нет сомнения, что она побеждена. Один предмет напомнит ей о другом, другой о третьем, и, переходя таким образом от предмета к предмету, она зайдет наконец в полный круг греховной жизни, перенесет в свое сердце мир со всеми его прелестями и, занимаясь по виду богоугодным делом, будет ковать в себе зло. Нам представляется, что помечтать, дать волю течению мыслей - дело не только не вредное, но и довольно приятное. Но, братие, коль скоро такое движение помыслов есть в руках сатаны средство к соблазну, то в нем надо искать самого тлетворного действия на душу. Сатана не пускает напрасно стрел.

Кто долго стоял на ветре, тот, зашедши в затишье, чувствует, что все в теле его как будто не на своем месте. Точно то же бывает и в душе. Когда она, носившись долго в вихре помыслов, войдет наконец внутрь себя, то находит здесь большой переворот: внутреннее чувство притупляется, охота заниматься делами духовными пропадает, слабеет, если не уничтожается самая решимость искоренять в себе дух мира и жить по духу Евангелия - то есть в ней происходит точно то, что говорит Спаситель о семени, посеянном при пути. Путем воображения приходит в душу диавол и вземлет слово от сердца, чтоб человек, уверовавши, не спасся. Видите ли, как после мечтаний, после свободного течения мыслей душа остается как бы окраденною? Мало этого, не окрадывает только ее при этом сатана, но и наполняет всякого рода нечистотою. Замечают, что после долгого развлечения душа находит в себе или тщеславие, или нерасположение к какому-либо лицу, или зависть, или другую какую-либо греховную наклонность и недоумевает, откуда все это внесено в нее, кто всеял сии плевелы греха, когда она ревностно старалась сеять только пшеницу благих дел? Враг человеческий сие сотвори, когда размышлением усыплена была бдительность души над собою; всеявый… есть диавол (Мф. 13, 39). Наряду с другими предметами входит в душу сатана, прельщает ее то к тем, то к другим мечтаемым видам и таким образом посевает в ней грех.

Душа, ревнующая о спасении! Самою сею ревностию убедись препоясывать чресла помышлений твоих, не давать воли своему воображению, пресекать движение помыслов. От утра до вечера, по совету Филофея Синайского, твердо содержи в памяти Бога, и, непрестанно принося душевную молитву Иисусу Христу, мужественно, неуклонно стой при дверях сердца, и на сей духовной страже убивай всех грешников земли (Пс. 100, 8), и, с восторгом укрепясь в памятовании о Боге, посекай с помощию Господа главы сильных и начала враждебных помыслов (О трезвении, гл. 2.- "Христианское чтение", XXVII, 1827).

Во-вторых, станите, воины Христовы, оболкшеся в броня правды. Воины обыкновенно прикрывают грудь свою бронею или латами. Что такое броня у воина Христова и что латы, которыми должен он прикрывать сию грудь? По замечанию исследователей естества человеческого, груди телесной соответствует в душе воля - такая способность, которая по назначению своему должна избирать, желать и совершать то, что сообразно с нашею природою, с законами совести и с волею Божиею,- иначе, груди соответствует воля, ищущая правды. Чтобы понять, какова должна быть броня для такой груди, припомним то, как воля наша облекается правдою. Мы рождаемся со грехом и в жизни своей умножаем только грехи; верою в заслуги Иисуса Христа снимается с нас клятва греховная. Но оправданному нужны силы, чтобы ходить в обновлении жизни (Рим. 6, 4); благодать Святаго Духа осеняет нас и исполняет душу любовию к добру и мужеством к совершению его. Таким образом, воля наша соделывается праведною не сама, вся праведность у ней не своя, все благое в ней есть Божие. Память об этом, чувство своей ничтожности в делах правды, убеждение, что не мы, а благодать, яже с нами, трудится во всем добром, какое есть в нас, или, что то же, смирение, и есть та броня правды, в которую заповедует апостол облечься воину Христову, есть ограждение воли, ищущей правды, охранение ее от всех преткновений. Трудно победить того, кто облечен смирением. Ибо кто чрез смирение всего себя предал Богу, за того во всем действует Сам Бог.