Внук бабы Яги

На стареньком полустанке с белым, облупившимся в некоторых местах, очень старым (и даже старинным) зданием вокзала Степу встречала баба Яся. Степа сразу догадался, что это она, потому что больше людей на станции не было, да и с поезда, кроме Степы, никто не сошел. Баба Яся действительно показалась Степе очень старенькой. Она была маленького роста, разве что на голову выше внука. Или так казалось из-за того, что старушка сильно горбилась. На бабушке был черный платок и выцветший серый пастуший брезентовый плащ. Рядом стояла телега, запряженная лошадкой. Степа раньше никогда не видел живую лошадь, да еще так близко. Лошадка была небольшая, темно-рыжая с желтой гривой и таким же хвостом. Почему-то Степе показалось, что она очень теплая, мягкая и добрая.

– Внучек! Штефка! – старческим, но веселым голосом закричала бабушка, – Голубчик ты мой! Наконец-то встретились! Дай-ка я погляжу на тебя – ох, худющий какой, бледненький. Сколь годков-то тебе? Поди девять уже?

– Одиннадцать, – обиженно ответил Степа.

– Матка Боска! Одиннадцать! Ой-ой-ой! А какой дробненький! Ну ничего, погостишь у нас в Болоте – подрастёшь, окрепнешь!

– В каком-таком болоте? – Степа немного испугался. Ему вдруг подумалось, что может это вовсе и не его бабушка, а какая-нибудь баба Яга.

– Да деревня моя так называется – Верхнее Болото! – задорно воскликнула бабушка, – А ты что ж, испугался, что я тебя в болото хочу утянуть?! А-ха-ха! Видимо совсем я состарилась, на кикимору стала похожа! – бабушка так весело смеялась, что страх Степин как рукой сняло. Ему даже показалось, что этот веселый и звонкий смех как-то не вяжется с дряхлой внешностью бабы Яси. Настроение вновь приподнялось.

– А можно лошадку погладить? – попросил Степа.

– Экий ты добрый, ну погладь. Ее Маруськой зовут, она у меня смирная, ласковая! – в этот момент бабушка как-то по-особенному нежно посмотрела на внука. Было видно, что мальчик пришелся ей по душе.

В здании вокзала, в окошке с надписью «почта, телефон, телеграф» они отправили телеграмму домой, забрались на телегу и поехали по лесной дороге.

Дорога была долгой. Шла она через еловый лес, на столько густой и темный, что он казался высокой серо-зеленой стеной. «Настоящий сказочный лес, – подумалось мальчику, – как на картинке!» – и вдруг почему-то стало страшновато. Внезапно в чаще заухало и засмеялось. Степа вздрогнул.

– Что ты, голубчик, испугался? Не бойся, это филин. Лесная птица такая, слышал наверное? – успокоила бабушка внука, – Ты вот лучше расскажи-ка мне, как там поживают мои родные: Янек, Кшися? Баба Кшися, поди, состарилась уже? Маришка как?

Из всех перечисленных людей Степа знал только Маришку – это была его мама.

– А кто такие Янек и Кшися?

– Янек – это батька твой, Иван, а Кшися – Кристина значить, бабка твоя, моя сестренка младшая, – бабушка усмехнулась.

Степа удивился тому, как баба Яся странно называет папу и бабушку, но подумал, что, наверное так говорят по-деревенски.

– Хорошо, все здоровы, папа много работает, живем мы дружно, не ругаемся, – выдал как по заученному Степа.

– Ну и славно. А ты, я слышала, будто хвораешь – все по врачам, да по больницам. Что за напасть-то такая?

– Астма.

– Гм… вот холера, – необычно ругнулась бабушка, – ну ничего, я из тебя настоящего богатыря сделаю! Только ты меня слушайся, а на людей не обращай особого внимания. И не злись на них – темные они, деревенские, верят во всякие небылицы да и порой болтают что зря!

После этих слов Степа задумался: что это там у них в Верхнем Болоте за люди такие – темные, и мальчику вновь стало не по себе.

Наконец лес закончился и дорога пошла полем. В дали показались крыши низеньких хаток. Через десять минут бабушка остановила телегу около одной из них – низенький частокол, узенькая калитка, маленький опрятный полисадничек и низенькая избушка – все это показалось таким сказочно-уютным и каким-то родным, что ли. Степа ощущал себя, будто в иллюстрации к книжке со сказками.

– Ну, Штефка, бери вещи и ступай в хату! – скомандовала баба Яся.

В хате было еще сказочнее: дубовый стол, льняная серенькая скатерть, вышитая крестиком, деревянные лавки у стола, сундук в углу с кованными петлями и амбарным замком, старинная кровать с металлическими шариками на спинках, вышитые рушники, расписная глиняная и деревянная посуда, огромная русская печь – все будоражило воображение мальчика. Он стоял посреди комнаты и вертел головой по сторонам приоткрыв рот! Бабушка видела внука в таком состоянии и хитро улыбалась – городской! Подойдя к зеркалу, висевшему между окнами на стене, бабушка сняла свой брезентовый плащ и старушечий черный платок и тут же преобразилась. Под старой уличной одеждой скрывалась повязанная назад белая косынка в мелкий красный горошек, цветастая черная кофточка с рукавами «фонариком» и длинная, в пол, темно-коричневая юбка – все это выглядело очень ярко и нарядно. Да и сама баба Яся будто бы распрямилась, стала моложе и выше ростом.