Внизу наш дом - второй вариант

   Тем не менее, голова моя занята анализом появления баклажанной икры - май месяц на дворе. Рано для баклажанов. Конечно, готовая икра могла сохраниться с прошлого урожая, если была в горячем виде закатана в стеклянную банку. Стеклянные банки в обиходе встречаются. А жестяных крышек и закаточных машинок я по прошлой жизни в это время не помню. Хотя, в семье-то я не жил - многое ли видел из домашнего хозяйства? Замну, наверно, этот вопрос, тем более, что милая моя начала расспрашивать об устройстве самолёта и почему он летает.

   И от этого стало как-то спокойнее на душе. Перестала глодать досада за бестолковый разговор с отцом Николаем, угасла обида на беспечных чекистов, даже намерение переквалифицироваться в контрабандиста начисто вылетело из головы. Меня всегда успокаивали два процесса: Общение с Мусенькой и самолёты. Так что буду спокойно ждать, пока подрасту и смогу пойти в военное лётное училище, занимая оставшееся до этого время своими любимыми летательными аппаратами тяжелее воздуха и дружбой с этой девчонкой.

   - А ты прокатишь меня на самолёте? - вырывает меня из задумчивости тихий голос.

   - Прокачу, конечно. Вечером сделаю кружок над вашим домом, сяду за околицей и дождусь тебя. Только пальтишко прихвати - там, наверху, сильно дует. Шлем для тебя я возьму.

   Потом провожаю гостью до края аэродрома и смотрю ей вслед - ладно она бежит, сверкая голыми пятками. Так бы и стоял, не отводя взора. Но нужно возвращаться к работе. Погода лётная - машины должны быть заправлены и осмотрены. Хоть учлёты и сами занимаются простейшим обслуживанием техники, но без присмотра эту группу оставлять нельзя - зелёные ещё. И ещё мне нужно немного подмарафетить свой аэроплан - он же у меня одноместный.

  

   ***

  

   Немного места есть позади пилота под бензобаком. Вот туда и сдвигаю я сидячее место, защищая пассажира от ожога о горячий мотор спинкой кресла. А для себя кладу спереди только подушку другого сиденья от всё того же раздербаненного моими трудами У-1. То есть подруге придётся принять меня в свои объятия, обхватив со стороны спины, как обычно прижимаются к мотоциклистам их зазнобы. И, да, реально пространства здесь очень мало - будь мы взрослыми - вдвоём бы не поместились.

   Рабочий день, тем временем, завершился. Самолёты укрыты чехлами или спрятаны под крышу. Народ расходится - кто домой, кто в казарму. А я запускаю двигатель, немного прогреваю его и почти от ворот ангара наискосок взлетаю - за небом или лётным полем сейчас никто не смотрит. Высоты особо не набираю - мне садиться через четыре минуты. Вот балочка с развилкой дорог на выезде, поле и окраина села - тут за огородами проходит дорога, по которой жители ездят редко - она не разбита, а только намечена промятой травой. Спокойненько сажусь, не делая круга над домами - меня тут уже ждут.

   Упаковываю девочку в суконное пальто, оборачивая колени длинными полами, а привязные ремни прилаживаю поверх нас обоих, перекрестив их за своей спиной. Немного неудобно, но жить можно. Взлетаем.

   - А для чего служит палка, за которую ты держишься? - следует вопрос буквально через минуту.

   Объясняю, что я ею рулю, сопровождая свои слова демонстрацией.

   - А зачем педали?

   - Ими можно раскачивать самолёт. Но обычно ими не дают ему опрокинуться - то есть держат равновесие, - снова показываю. - А для поворота нужно наклонить машину в ту сторону, куда тебе надо, и немного потянуть ручку на себя, будто хочешь приподнять нос.

   - Как на велосипеде, - радуется Мусенька.

   - Ну, не в точности, но кое-что общее есть.

   - Надо же, как всё просто! Дай мне попробовать - я справлюсь.

   - Ладно. Но я буду держать тебя за руки - не вырывайся.

   Садимся, меняемся местами. Вот незадача! Где же были мои мозги? До педалей-то я, сидя позади, никак не дотягиваюсь. Да и руки могу держать только за локотки. А Муська поддала газку и катит по полю, удерживая хвост оторванным от земли. Я ни жив, не мёртв - не знаю, как вмешаться, как поправить ошибки... но ошибок нет. Сбросив газ, девочка замедляет бег самолёта, плавно опуская хвост.

   Вот мы уже не бежим, а катимся.

   - А как притормозить правым колесом?

   - Тот рычажок на себя, но плавно.

   Начинаем поворачиваться вправо, снова приподняв хвост - радость моя слегка поддала газку, отчего он опять оторвался от земли. Отпустила тормоз - разгоняемся, замедляемся, поворачиваем влево.

   Пробежки, остановки, повороты, то торможением одного колеса, то рулём, сдвигая хвост в нужную сторону. Попыток взлететь мы так и не предприняли - не разгонялись до скорости отрыва.

   - Ой, Шурик! Как здорово! Но я уже устала.

   - Завтра покатаемся? - сообразив, что взлетать моя подруга не собиралась, я почувствовал глобальное облегчение. Ничего не имею против того, чтобы она порулила по земле.

   - Завтра не могу. И послезавтра не могу. А на третий день прилетай снова. Тоже вечером.

   Вообще-то крутились мы по лётному полю аэроклубовского аэродрома, так что даму свою я домчал снова до окраины села. Естественно - по воздуху.

  

  

Глава 9. Спокойное ласковое лето