Внеклассный урок (СИ)

  Старик покосился на валявшийся у ног учебник. Экспериментальный учебник истории, рекомендованный для старших школ Либеральным Объединением. Он уже не помнил, кто именно его приволок. Зато хорошо запомнил строки, после которых книжка в дорогом типографском переплете полетела на пол.

  "По сути дела," - гласили они, - "Советское государство было обречено на поражение еще тогда. Слабый дух, навеянный страхом коммунистической идеологии, имел широкое распространение в рядах РККА. Только огромная территория и постоянные отступления позволили советским войскам продержаться, пока на помощь не пришли западные союзники. Хотя, если бы своевременно была проявлена разумная гибкость, и принята почетная капитуляция, Советский Союз имел многообещающую перспективу стать частью просвещенного европейского мира."

  Учитель напряженно оглядел подопечных.

  Захаров нервно почесывал взлохмаченный ирокез. Чайкин тер щеки, размазывая по лицу готический грим. Семенов расправлял дреды и машинально жевал губами, будто перекидывал "косячок". А Лазарев, стыдливо прикрывавший планшетом пах, постоянно шмыгал носом. Но глаза, все десять пар, внимательно смотрели на истерзанного морщинами и возрастом учителя.

  - Вымышленные? Да! - Воскликнул старик. Система запищала, норовя вколоть двойную дозу релаксанта. Но сухая, покрытая пятнами руками крепко схватилась за трубки и выдернула их из присосок на плече. - Только они куда более настоящие, чем все вы! Они куда более реальные, чем все ваши друзья! Потому что они, - он ткнул пальцем на иллюзатор, - это лицо и душа тысяч людей, благодаря которым вы сейчас существуете! Со всей вашей долбанной индивидуальностью, гаджетами и свободой выбора!

  Старик тяжело задышал, но тут на встроенном в кресло коммутаторе раздался голос шофера:

  - Вячеслав Маркович! Я подъехал. Если у вас все, можем выдвигаться.

  - Да, Сережа. Сейчас будем. - Отключив коммутатор, он посмотрел на учеников. - Ладно, ребята. Внеклассный урок окончен. Идите к автобусу.

  Когда все двинулись к выходу, учитель увидел замешкавшегося Лазарева.

  - Ты чего, Паша?

  - Я хотел... - Тот подошел к креслу, склонил голову и заглянул прямо в скрытые корректирующей линзой глаза. Потом обернулся на оглянувшихся одноклассников. - Все мы хотим. Сказать. Спасибо.

  Когда ребята расселись по местам в автобусе, учитель в дверях еще не появился. Водитель нервничал, ведь надо было еще успеть отвести Вячеслава Марковича на парад.

  Сегодня, по случаю столетия победы, планировалось самое грандиозное зрелище в истории. По Красной Площади предстояло проехать роботам-танкам и био-броневикам, а к взлету готовилась целая сотня боевых флаеров. Но особенное, самое почетное место в параде, конечно же, предоставлялось настоящим ветеранам. К 2045 году их остались считанные единицы, и Вячеслав Маркович был одним из них.

  Уже позже, когда водитель пойдет проведать, почему тот не выходит, он обнаружит почетного учителя истории мертвым. Система жизнеобеспечения будет верещать, но отключенная самим пациентом, она будет бессильна.

  Зато водителю уж точно навсегда запомнится замершая на морщинистом лице улыбка.

  Именно с этой улыбкой Слава стоял сейчас на Красной Площади, в том самом далеком 45-м, прижимая к брусчатке разукрашенное крестами знамя. Знамя, которому теперь нет места над его Родиной.

  Лишь бы потомки об этом никогда не забывали.

  Февраль, 2016.