Внеклассная работа

– Да не стойте вы столбом! – рыжая освободилась из объятий Сёмки – он и не заметил, когда успел прижать случайную встречную к груди. – Смотрите, вы совсем затоптали вашу даму, носорог вы эдакий!

«Теперь ещё и носорог… – обозлился мальчик, потирая грудь, чувствительно ушибленную уголками книг. – Интересно, дальше она меня гоблином назовёт или, скажем, мамонтом?»

Но виду не подал, а обернулся к Светке, которая уже была готова лишиться чувств.

– Ну-ну, дорогуша, ничего страшного… – заворковала незнакомка. – Сейчас мы пойдём к гимназии. Скоро за мной должен прийти Казимир – это папин денщик, – он отведёт нас домой, на Тигровку…

Ещё и Казимир какой-то… час от часу не легче! Хотя убраться отсюда подальше – это мысль. Может, хоть на этой Тигровке отыщется бомбоубежище?

– А вы всё стоите столбом? – гневно прикрикнула рыжая на Сёмку. – И возьмите, наконец, у меня книги, вот бестолковый, право слово!

И чуть ли не швырнула мальчику свою ношу, бережно подхватывая обмякшую Светлану.

– Топольская, Галина Анатольевна. Можно просто Галина, сейчас не до церемоний. Ну-ну, голубушка, не надо… – это уже Светке, – …вот всё и прошло! – Сёмкина спутница шумно всхлипнула, посмотрела по сторонам – и неудержимо разрыдалась на плече новой знакомой.

– … А когда в Новом городе стали падать снаряды, в гимназии поднялась паника. Один разорвался совсем рядом, и Танечку Больц поранило осколком стекла. Тогда я выскочила на улицу и побежала куда глаза глядят – очень уж было страшно!

– Вы здесь ещё и учитесь? – удивилась Светка. Она уже отошла от потрясения после встречи с перепуганной толпой – щёчки порозовели, бодро оглядывается по сторонам, не забывая расспрашивать рыжую Галину. «Вон и о слишком короткой юбке забыла, – подумал Сёмка». Хотя Галина нет-нет да и покосится на слишком уж экстравагантный наряд новой знакомой.

– Мы приехали в Артур меньше года назад, – продолжала девушка. Наш папа, штабс-капитан Топольский Анатолий Александрович, попросился сюда, потому что у нас в Екатеринославе много говорили о войне. Вот папа и вызвался защищать эти края. Видели бы вы, как его провожали! Папа со своей ротой прошёл через весь город с оркестром; на вокзале открыли царские покои, вся знать города, старшие офицеры – все собрались! Проводы были с шампанским, а когда поезд двинулся, играла музыка и солдаты кричали ура. Так, что стёкла в здании вокзального дебаркадера чуть не повылетали! – с удовольствием добавила Галина. Видно было, что она не на шутку гордится отцом.

– А вы с ним приехали? – уточнил Сёмка, скорее из вежливости. Его так и тянуло достать планшет и снимать, снимать, снимать…

Вон проскакали по улице несколько верхоконных – сразу ясно, что казаки. Мохнатые папахи, лампасы на шароварах, сабли – или шашки? – бряцают о стремена. Лошади невысокие, все в тёмных пятнах пота; острый запах шибанул в ноздри, когда кавалькада пронеслась мимо.

Дальше – китаец в синей робе и смешной круглой шапочке; бежит трусцой, впрягшись вместо лошади в тонкие оглобли лёгонькой коляски. Седок – тучный офицер в тёмном кителе – сидит напряжённо, одной рукой вцепившись в низкий бортик, а другой придерживает зажатую между колен саблю.

Рикшас седоком поравнялись с ребятами. Офицер приподнял фуражку, приветствуя Галину. Та слегка присела.

– Капитан Биденко, – пояснила гимназистка. – Папин сослуживец по Седьмой Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерала Кондратенко Романа Исидоровича. У него ещё дочка, Ниночка, моих лет. Мы с ней вместе танцевали, когда в честь нашего прибытия устроили бал в полковом собрании. Сёстры ещё маленькие, мы с Ниночкой да Вера Скрыдль – вот и все барышни.

Сёмка проводил рикшу взглядом. Что-то подобное он не раз видел по телевизору, правда, те возчики не бегали на своих двоих, а крутили педали велосипедов. Такие «велорикши» появились даже в центре Москвы и на ВДНХ, только там мускульной силе помогали ещё и электромоторы.

– А приехали мы – нет, не сразу. – Галина вспомнила о Сёмкином вопросе. Сначала мы с мамой и сестрёнками, Лёлей и Ларочкой, остались в Екатеринославе; но папа так хорошо отзывался о Порт-Артуре в письмах, что мама наконец собралась ехать. Совсем мы решились, когда узнали, что здесь тоже есть хорошая гимназия и меня даже пообещали принять во второй класс без экзаменов!

Сёмка хотел было спросить, почему только во второй – на вид рыжей гимназистке никак не меньше лет, чем им самим – четырнадцать, а то и все пятнадцать. Но не стал: кто их знает, в каком возрасте тут в гимназии принимают?

– Вот и приехали! – фыркнула совсем успокоившаяся Светка. – Угодили прямо на войну! Наверное, мама теперь отца пилит, что он вас сюда затащил?

Галина возмущённо фыркнула:

– Что вы такое говорите?! Мы же дочери офицера, да и мама с папой где только не побывала, прежде чем его перевели в Екатеринослав! Такая у нас планида – следовать за папенькой, где бы он ни нёс службу!

– Да ведь и вы, – продолжала девочка, – вы же с родителями тоже приехали сюда из России? Где вы раньше жили – в Москве, в Петербурге?