Внедрение в ЧК

Пристроившись в хвосте старательно бегущих пацанов, я помогал им, подбадривая отстающих, которых становилось все больше. На физическом состоянии подростков сказывались полуголодная жизнь и конечно же курение. С голодом на Спецобъекте проблема была решена, пусть и не в полной мере, а вот вред курения пацаны должны прочувствовать вот такими физическими нагрузками. После пробежки мое еле волочащее ноги воинство было отправлено к пруду для водных процедур. Многие не умели плавать и испуганно жались на мелководье, опасаясь попасть на глубину.

Пока после завтрака курсанты осваивали турники и кольца, удары по мешкам, набитым песком, я тренировал свое тело, выполняя комплекс тайцзицюань, заставляя внутреннюю энергию правильно циркулировать в организме. Понадобится не меньше полугода для получения отличных результатов, нынешнее тело плохо поддавалось растяжке, реакция оставляла желать лучшего. Ничего, через год интенсивных тренировок и я достигну уровня черного пояса.

Три дня пролетели незаметно, во вторник из Москвы добрался довольный новым назначением брат, которого уже мутило от крови в его отделе и на Спецобъект наконец-то доставили пластунов, отличающихся от простых красноармейцев наличием кубанок и залихватскими чубами. Все казаки имели при себе короткие кавалерийские карабины. Я как раз осматривал новенькие загоны с отдельными клетками для собак и слушал жалобы Дурова на недостатки питания собак — наконец-то привезли Южаков и из мяса собаки получали только рыбу. Обещанные лошади с Южного фронта застряли в Рязани, а я так рассчитывал на конину, которой собирался разнообразить собачий рацион.

Отобрав троих, остальных пластунов поставил на довольствие и ввел их в коллектив инструкторов, объяснив, чего я от них жду.

Уже в сопровождении опытных бойцов, получив в родной конторе документы, с помощью Кедрова удалось сесть в бронированный железнодорожный состав народного комиссара военно-морских дел РСФСР Льва Троцкого, отправляющегося на Петроградский фронт. Поезд включал в себя телеграфную станцию, библиотеку, типографию, радиоузел, автомобильный гараж и небольшой авиаотряд. В штат сотрудников поезда входило множество военных и гражданских специалистов-снабженцев. В поезде издавалась собственная газета «В пути», служившая для агитации среди красноармейцев: в её новостных материалах освещались как внутрироссийские, так и мировые события. Сам Лев Давидович размещался в отдельном вагоне, принадлежавшим раньше царскому министру железных дорог, о котором он отзывался как о комфортном, но малопригодном для работы, часть вагонов поезда имела броневую защиту. Состав вели сразу два паровоза: один не мог справиться с весом. Мы с казачками неплохо разместились в купейном вагоне вместе с агитаторами, сопровождающими Троцкого. До Петрограда поезд добрался через сутки, за это время я познакомился почти со всеми сотрудниками наркома, осмотрев весь состав, кроме вагона самого Троцкого — чинами я пока не вырос, чтобы пить чай с наркомом. Заодно ближе узнал своих подчиненных — все трое из казачьей бедноты, земляные наделы их семьям выделены старшиной были неудачно расположенными — где пересекались с оврагами, где земля давала небогатые урожаи. У казачьей бедноты, составлявшей около половины казачьего населения, душевой надел равнялся фактически двум-трем десятинам. Не голодали конечно, но полностью зависели от старшины, поэтому и революцию восприняли как возможность изменить несправедливую жизнь.

ПетроЧК находилась на улице Гороховой, в бывшем здании Петроградского градоначальника. Первый Председатель, Урицкий, будучи противником проводимых властями карательных мер, активно и небезуспешно противодействовал внедрению практики взятия заложников и внесудебным расстрелам, решительно возражал против крайних форм репрессий и насилия по отношению к политическим противникам. При обвинении в мягкотелости, Урицкий дал ответ — «Ничуть я не мягкотелый. Если не будет другого выхода, я собственной рукой перестреляю всех контрреволюционеров и буду совершенно спокоен. Я против расстрелов потому, что считаю их нецелесообразными. Это вызовет лишь озлобление и не даст положительных результатов». Период, когда Урицкий вступил в должность председателя ПетроЧК, характеризовался ростом числа краж и убийств, совершаемых уголовными преступниками, нередко под видом чекистов. Частым явлением стали и беспорядочные расстрелы, многие из которых совершались пьяными красноармейцами, а также красногвардейцами и анархистами. Стремясь воспрепятствовать росту насилия, преступлений экономического характера и злоупотреблений властью, но избегая при этом методов террора, Урицкий, как глава ПЧК, не давал санкции на применение расстрелов. В марте он издал правила, целью которых было упорядочивание обысков, а также выявление и задержание коррумпированных сотрудников ЧК и лиц, выдававших себя за чекистов. При этом отряды Красной армии были лишены права проведения обысков.