Вместе с собакой

Он расплатился с таксистом. Он шел рядом молча, и Джойс снова о нем забыла. Возле дома миссис Барнс он сказал:

– Ваша рука. Ее нужно обработать.

Джойс взглянула на руку.

– Ах нет, с рукой у меня все в порядке.

– Ранку нужно промыть и перевязать как положено. Разрешите, я войду.

Вместе с ней он поднялся по лестнице. Она позволила промыть себе руку и перевязать чистым носовым платком. Сказала она только одно:

– Терри этого не хотел. Он никогда, никогда меня не укусил бы. Он просто не понимал, что делает. Ему, наверное, было ужасно больно.

– Боюсь, вы правы.

– Может быть, ему и сейчас делают больно, как вы думаете?

– Уверен, что сейчас для него делают все возможное. Дождитесь звонка, а потом пойдите и посидите возле него.

– Конечно, я так и сделаю.

Человек помолчал, потом направился к двери.

– Надеюсь, все будет в порядке, – неловко сказал он. – До свидания.

– До свидания.

Несколько минут спустя Джойс вдруг поняла, что забыла его даже поблагодарить, а он был так добр и заботлив.

На пороге появилась миссис Барнс с чашкой чая в руках.

– Бедная моя девочка, выпейте чашку чая. На вас лица нет, уж я-то вижу.

– Спасибо, миссис Барнс, не сейчас.

– Выпейте, вам станет лучше. Не убивайтесь так. Выздоровеет ваш пес, а потом ваш джентльмен купит вам нового хорошенького щеночка…

– Не нужно, миссис Барнс. Не нужно. Прошу вас, если можно, позвольте мне побыть одной.

– Э-э, я не хотела… Телефон!

Джойс стремглав бросилась к телефону. Подняла трубку. Миссис Барнс дышала ей в спину.

– Да… Это я. Что? О! О! Да. Да, спасибо.

Она положила трубку. Когда она повернулась, миссис Барнс испугалась, увидев выражение ее лица. В нем не было ни кровинки.

– Терри умер, миссис Барнс, – сказала она. – Умер один, без меня.

Она поднялась наверх, вошла в комнату и очень осторожно закрыла за собой дверь.

– Э-э, я не хотела… – сказала миссис Барнс, обращаясь к стенным обоям.

Минут пять спустя она заглянула в комнату. Джойс неподвижно сидела на стуле. Она не плакала.

– Тут ваш джентльмен, мисс. Можно ему подняться?

Неожиданно глаза Джойс вспыхнули.

– Да, пожалуйста. Я хочу его видеть.

Хэллидей вошел шумно.

– А вот и я. Я зря времени не теряю. Я уже все подготовил и хочу немедленно забрать тебя из этой дыры. Тебе нельзя здесь оставаться. Давай, дорогая, собирайся.

– Больше нет нужды, Артур.

– Нет нужды? Что ты имеешь в виду?

– Терри умер. Больше у меня нет нужды выходить за тебя замуж.

– О чем ты говоришь?

– О моей собаке, о Терри. Он умер. Я хотела выйти за тебя замуж, только чтобы не расстаться с ним.

Хэллидей молча воззрился на Джойс, и лицо его стало медленно наливаться краской.

– Ты сошла с ума.

– Возможно. Одни только сумасшедшие любят собак.

– Ты хочешь меня уверить, будто решила выйти за меня замуж, чтобы не… О господи, что за вздор!

– А с какой бы иначе стати, как по-твоему, я могла решить это сделать? Ты ведь знал, что я тебя ненавижу.

– Ты решила так сделать, потому что знаешь: я могу дать тебе все и дам.

– На мой вкус, – сказала Джойс, – это куда менее веская причина. Как бы то ни было, причин больше нет. Я за тебя не выйду.

– Ты отдаешь себе отчет в том, что поступаешь со мной отвратительно?

Она спокойно посмотрела ему в лицо, но глаза ее при этом сверкнули таким огнем, что Хэллидей отшатнулся.

– Не думаю, – сказала она. – Я слышала, как ты однажды говорил, что из жизни нужно вытрясти все. Потому ты и добивался меня, и моя нелюбовь тебя только раззадоривала. Ты знал, что я тебя ненавижу, но тебе это нравилось. Ты был разочарован, когда я позволила себя поцеловать и при этом не заплакала и не вздрогнула. Ты жестокий человек, Артур, тебе нравится причинять боль… Вряд ли кому-то удастся поступить с тобой отвратительно настолько, насколько ты этого заслуживаешь. А теперь будь любезен, выйди из моей комнаты. Я остаюсь здесь.

Он немного помедлил.

– Э-э… Но что ты будешь делать? Ты совсем без денег.

– Это тебя не касается. Пожалуйста, уходи.

– Ты, маленькая чертовка… Ты чертовски сводишь меня с ума. От меня так легко не отделаешься.

Джойс засмеялась.

И смех этот его доконал. Слишком он прозвучал неожиданно. Хэллидей неуклюже спустился по лестнице и уехал.

Джойс подавила вздох. Надела потрепанную шляпку из черного фетра и вышла следом. Она двигалась вдоль по улице, как автомат без мыслей и чувств. Где-то на дне души затаилась боль, боль, которая потом еще даст себя знать, но пока она утихла и свернулась в клубок в ожидании своего часа.

Джойс прошла мимо здания отдела регистрации и вдруг заколебалась.

– Нужно что-то делать. Есть, конечно, река. Сколько раз я о ней вспоминала. Просто взять и покончить разом со всем. Но в реке слишком мокро и холодно. И вряд ли я такая храбрая. На самом деле я совсем не храбрая.

Она вошла в здание.

– Доброе утро, миссис Ламберт. Боюсь, заявок на дневную работы у нас пока нет.

– Ничего страшного, – сказала Джойс. – Теперь я согласна на любую. Мой друг, с которым я жила, умер.

– Значит, теперь вы можете уехать?

Джойс кивнула:

– Да, и как можно дальше.

– Случайно мистер Эллэби как раз сейчас здесь, он беседует с кандидатками. Я отведу вас прямо к нему.