Влюбленная в принца

— Я понимаю, вам необходимо закончить работу, которую вы собирались выполнять в Африке. Но боюсь, если вы уедете, то не вернетесь. Боюсь, что вы снова начнете задавать себе вопросы и прятаться за работой от личных проблем.

Пиа потрясенно отступила от него. Она пряталась за работой? Конечно, она это делала, чтобы удрать от матери. Когда она окончила колледж и ей предстояло вернуться в Сан-Римини и искать работу, она стала добровольцем благотворительных программ. И не только потому, что хотела помогать людям. Она старалась быть подальше от Сабрины. Но не была ли работа оправданием? Таким образом она пыталась спрятаться от жизни. Ее подруги успели создать семью. А для человека ее профессии любовные истории — помеха и море трудностей.

Она проглотила ком в горле.

— Как получилось, что вы знаете обо мне больше, чем я сама?

Никогда бы и за миллион лет она не догадалась, что Принц Совершенство поймет ее. Но он понял. И лучше, чем она сама.

— Потому что у нас много общего. — Он улыбнулся. — Вы убегали и прятались в работе. И теперь я понимаю, что и для меня работа выполняла ту же роль.

Она смущенно насупилась, а он продолжал:

— Я говорил вам в больнице, что никогда не любил Лукрецию. Я сделал ей предложение, убежденный, что это верный шаг. Достаточно посмотреть на Виндзоров, чтобы понять, как мне пришлось убеждать себя, что женитьба на Лукреции правильный поступок. Но…

— Но?..

— Мы понимали друг друга, и я называл это любовью. Но это была не любовь. Это было удобство. И гарантия от любых публичных скандалов. Я не считал любовь такой ценностью, ради котором можно погубить репутацию.

Он покачал головой, и Пиа поняла, каких усилий стоит ему это признание.

— Утрата Лукреции и встреча с вами помогли мне осознать, какую награду несет в себе любовь. Какой радостной она может быть. И теперь, когда я это открыл, я не хочу, чтобы все ушло. Не могу позволить вам уйти.

— Даже если для этого потребуется пожертвовать репутацией? Вы сами говорили, что хотите чтить память Лукреции. Если я останусь, даже при том, что мы будем сближаться очень медленно, вы сами знаете, что скажет пресса. И граждане Сан-Римини.

— А если я признаюсь вам, что больше всего боюсь упустить шанс?

— На самом деле вы не должны бо… — Она не сдержала смех.

— Нет, боюсь. Чувство страха мне тоже знакомо. Видишь, сколько у нас общего? Так что соглашайся остаться.

В этот момент королевская семья подошла к ротонде, направляясь в бальный зал «Империал». Гости окружали короля и его детей. Все хотели, пользуясь возможностью, увидеть принца Энцо. Быть замеченными рядом с ди Талора. То и дело сверкали вспышки фотоаппаратов. Журналисты с видеокамерами переходили от одной группы к другой. Они собирали материал для вечерних новостей. Репортерам понадобилось буквально несколько секунд, чтобы заметить Федерико, стоявшего близко к Пиа. Надеясь на сенсационную новость, они направили объективы на эту пару.

Пиа улыбалась принцу, чувствуя себя словно ныряльщик перед опасным прыжком в незнакомые воды. Она кивнула.

Лицо Федерико осветилось счастливой улыбкой. Он нагнулся и поцеловал ее. Операторы окружили их. А Пиа смеялась, быстро справившись с замешательством. Да, она владела собой.

— По-моему, меня больше не будут называть Принц Совершенство, — прошептал он ей в ухо. Вряд ли его слова услышала потрясенная увиденным публика.

— Ты не прав, — возразила она, целуя его. — Ты мой Принц Совершенство. И я планирую напоминать тебе об этом каждый день.

ЭПИЛОГ

Три года спустя

- По-моему, мне никогда не удастся понять разницу между плацентой частичной и интимной, — прошептала Пиа. Она старалась говорить почти беззвучно, чтобы не услышали Артуро и Паоло. Она стояла у них за спиной возле стола в детской и помогала Артуро со школьным заданием.

— Не думаю, что это будет иметь значение. — Федерико приобнял ее, потом нагнулся и прижался губами к макушке. — И если потребуется, мы будем учиться вместе.

— Мама, ты говорила мне, что шептаться невежливо, — насупился Паоло.

— Ты прав. Я подаю плохой пример. — Пиа подмигнула мальчику. Он напоминал ей Артуро, каким тот был, когда она впервые встретила их. В день, когда, они ранили ее бумерангом. За три года Паоло вырос и превратился в уверенного в себе первоклассника.

Она не испытывала большего волнения, чем в тот день, когда они начали называть ее «мама».

— По-моему, твоя мать подает очень хороший пример, — возразил Федерико, беря листок бумаги, над которым пыхтел Артуро. — Дети в СПИД-лагере в Зимбабве будут очень рады получить письма от тебя и ребят из твоего класса.

— И мои рисунки, — добавил Паоло, протягивая акварель. Пиа догадалась, что на ней изображен сам Паоло. — Мы скоро навестим их снова?

Взрослые обменялись взглядом. Таинственная улыбка пробежала по губам обоих.

— Паоло, мама, наверное, в ближайшее время не сможет поехать в Африку, — пояснил Федерико. — Она работает над своим проектом, очень важным.

— Что за проект? — Артуро выпрямился на стуле и опустил карандаш. — Для детей?