На улице лил дождь, поэтому я вызвал такси, хотя до отеля было недалеко. Спустившись на первый этаж, увидел мисс Макартур, которая выглядывала на улицу. Как выяснилось, у нее не было ни машины, ни зонтика, поэтому я предложил подвезти ее до дому. Она колебалась не больше секунды, прежде чем согласиться. Я спросил, где она живет. И она назвала, не помню уже какую-то там авеню, но быстро добавила, что не хочет идти сразу домой, а собирается перекусить и, возможно, пойти в кино, поэтому не высажу ли я ее неподалеку от торгового центра. Я, естественно, согласился. Потом, видя, что она явно нервничает, спросил, все ли у нее в порядке. «Да, отлично», — ответила она и немедленно разрыдалась. Я предложил ей платок. Когда мы подъехали к торговому центру, она все еще плакала, и я, глядя на ее расстроенное лицо, вдруг пригласил пообедать со мной в отеле.
— Ты всегда приглашаешь чужих невест на обед?
— Я понятия не имел, что она помолвлена. Саманта казалась такой молодой, такой беспомощной, такой несчастной…
— Может, она и казалась такой, но у нее на пальце было кольцо! Кольцо, которое Джон подарил ей в день помолвки!
— Нет, кольца не было.
— Она всегда его носила, — настаивала Белинда. — Нигде не снимала. Джон еще подсмеивался над этим…
— Нет, кольца не было. Это точно, — прервал ее горячую речь Освальд. — В общем, чтобы долго не рассусоливать, скажу, что мисс Макартур приняла мое приглашение и, пока мы ели, излила мне свое сердце. А начала с того, что рассказала о жуткой ссоре, которая произошла между ней и ее парнем, в результате которой она вернула ему кольцо…
— Ты лжешь! — закричала Белинда. — Когда я навещала их перед отпуском всего за пару недель до этого, они были совершенно счастливы и говорили только о предстоящей свадьбе и о том, где проведут медовый месяц.
— Не сомневаюсь. Кстати, мисс Макартур так и сказала, впрочем тут же добавив, что потом «случилось кое-что», нарушившее эти планы и поставившее под угрозу предстоящую свадьбу. Я заподозрил, что ее приятель завел интрижку на стороне.
— Как ты смеешь? Не все мужчины развратники вроде тебя!
Освальд сжал челюсти и усилием воли заставил себя успокоиться, прежде чем терпеливо ответить:
— Он был мужчиной. А с мужчинами такие вещи, знаешь ли, случаются.
— Но только не с Джоном! — пылко воскликнула Белинда. — Он никогда сознательно не сделал бы ничего такого, что поставило бы под угрозу их отношения с Сэмми.
— Ты это правильно сказала: сознательно. Позволь, мы вернемся к этому позже. А пока, с твоего позволения, я продолжу. Итак, мисс Макартур продолжала говорить, что совершила ужасную ошибку, когда съехалась с Джоном и приняла его предложение. Но в настоящих обстоятельствах боится сказать ему об этом, чтобы не увеличивать неприятности. Поскольку она ничего не говорила об обстоятельствах и неприятностях, я ничего не мог ей посоветовать. Поэтому только слушал.
Когда мы покончили с обедом, то выпили в баре кофе. Мисс Макартур, казалось, успокоилась. Но когда я предложил вызвать ей такси, снова разрыдалась и сказала, что не может сейчас возвращаться домой. Ей нужно время, чтобы все обдумать. Естественно, я решил помочь несчастной девушке. Поэтому снял ей номер, проводил до дверей и оставил, пожелав спокойной ночи. — Увидев выражение лица Белинды, Освальд твердо добавил: — Я пальцем до нее не дотронулся.
— Как же… — иронически пробормотала она.
На его виске запульсировала набухшая жилка, но Освальд взял себя в руки и продолжил:
— На следующее утро мы позавтракали вместе. Потом я посадил ее в такси и отправил домой, а сам пошел пешком в офис. Спустя примерно часа два, когда я диктовал письмо миссис Леннард, в офис ворвался какой-то мужчина, и…
— И ты избил его до потери сознания.
— Да, я сбил его с ног, признаю…
— О, ты должен гордиться собой.
— Но только после того, как он двинул меня так, что я упал на пол, — спокойно, хотя это и далось ему с трудом, произнес Освальд.
— Такой большой и сильный мужчина, как ты, и упал?
— Если я правильно помню, твой отчим был на несколько дюймов выше меня и, безусловно, тяжелее.
— Но и намного старше!
— Не так уж и на много. К тому же он захватил меня врасплох. И пока я поднимался, пинал меня ногами по ребрам и рукам…
— Я не верю, не верю!
— Так проверь, Белинда! Миссис Леннард присутствовала при этом, а я потом обратился в больницу, где мне наложили гипс на руку и сказали, что у меня трещина в ребре. — Глаза Белинды расширились от ужаса, но Освальд продолжил свое повествование: — Когда я узнал наконец, кто он и чем вызвано его негодование, то рассказал, что произошло накануне вечером. Но Джон стал орать, что не верит ни своей невесте, ни мне. Так что мне ничего не оставалось, кроме как попросить охрану вывести его из здания.
— Ты имеешь в виду — вышвырнуть?