Влечение

Сейчас Майклу хотелось одного – как можно скорее вернуться домой, отгородиться от окружающего мира входной дверью и погрузиться в себя, в тот мир душевной боли и печали, что терзал его в эти минуты. Майкл попытался переключиться на работу. Не получилось. Хаос, царящий в его голове и груди, рубил на корню все попытки заняться чем-либо менее болезненным. Майкл пожалел о том, что сегодня не пятница. А как было бы хорошо вскочить в машину и уехать куда-нибудь, например в Йеллоустон, в который он все никак не может попасть. Спрятаться там на пару деньков в какой-нибудь пещере в горах и повыть волком. Авось да помогло бы избавиться от душевных мук.

Секунды превращались в минуты, а минуты – в часы, но происходило это так медленно, что Майклу не раз казалось, что время просто-напросто издевается над ним, ползет как черепаха, придавленная парой сотней кирпичей. Когда же рабочий день закончился, Майкл дождался, когда уедет Диана, сел в машину и понесся в сторону дома. По пути заскочил в маркет и купил несколько баночек пива.

Загнав машину в гараж, Майкл закрылся в доме, открыл баночку пива и принялся ходить по гостиной из угла в угол, обдумывая очень деликатную ситуацию. Еще когда он ехал в машине, ему на ум пришла идея позвонить Селене и рассказать ей о цветах, которые он слал ей целый месяц, но больше всего ему хотелось рассказать о вранье Ника, и, кто знает, может, узнав правду, Селена расстанется с Ником и обратит взор своих прекрасных глаз на Майкла. Соблазн был огромен. Майкл не раз порывался звонить, доставал из брюк мобильник, находил номер Селены и даже парочку раз совершал вызов, да только прерывал его спустя секунду или две. Даже если Селена узнает правду, бросит ли она Ника? А как поведет себя Ник, узнав, что у него есть соперник в лице Майкла? Мягко говоря, ему это очень не понравится, возможно настолько, что Майклу придется забыть о повышении и даже начать поиски нового рабочего места? Майклу стало не по себе, когда он на краткий миг представил скорый закат карьеры в банке “Голден”.

– Будто между наковальней и молотом, – пробормотал Майкл, плюхнулся на диван и сделал из баночки несколько больших глотков. – Нику ничего не стоит вышвырнуть меня из банка “Голден” на улицу. Что же делать? Молчать? Тогда я потеряю Селену, зато моя карьера пойдет вверх. Не смолчу, тогда потеряю все… Нет, я должен молчать. Я должен рассуждать здраво. К черту эмоции. Я не могу угробить свою жизнь из-за женщины. Нищий я Селене все равно не нужен. Я вообще ей не нужен! – Майкл вскочил на ноги. – Пусть выметается к чертовой матери из Биллингса вместе с Ником. Мне же только лучше. Ее здесь не будет, и мне спокойнее станет. Да, именно так и должно быть, – Майкл присосался губами к баночке. – Я не должен вмешиваться. Не должен! Надо как-то это пережить. Пара месяцев, а там они уедут. А я буду с Дианой, и все у нас будет хорошо, – Майкл вспомнил их недавнюю ссору. – Это из-за Селены. Она всему виной. Чертова Селена! Откуда ты взялась на мою голову?! – Майкл допил пиво, сжал пустую баночку, размахнулся и запустил ее в пол. Баночка звякнула о паркетное покрытие, подскочила, вновь звякнула, вновь подскочила, будто раненая, звякнула последний раз и замерла, точно мертвая.

Майкл снял рубашку и бросил ее на диван.

– Надо принять холодный душ, тогда станет легче. Холод прогонит из груди боль.

Майкл стащил с себя брюки, носки, трусы и зашлепал босыми ногами в ванную комнату.

– Пусть они валят к чертовой матери в свой гребаный Финикс, – Майкл зашел в душевую кабинку, включил кран с холодной водой. Холод воды обжег кожу, но Майкл продолжал стоять не двигаясь, только зубы стиснул да мышцы живота напряг.

Минута бежала за минутой, а Майкл все так же стоял под холодной струей воды. Удивительно, но холодная вода действительно помогла унять боль в груди и привела в порядок мысли в голове. Только когда тело начало коченеть, Майкл выключил кран и вышел из душевой кабинки, вытерся полотенцем и набросил на плечи свой любимый темно-коричневый банный халат, затем зашел на кухню за еще одной баночкой пива, открыл ее и влил в себя немного темной горькой жидкости.

– Что ни делается, все к лучшему, – Майкл вышел из кухни, прошел по коридору, вошел в гостиную и сел на диван, оперся спиной о спинку дивана. Взгляд Майкла побежал по потолку, на миг остановился на люстре и устремился дальше.