Властитель темных небес

— Однако поначалу следует проверять словами, — он приподнял пальцем ее подбородок и задержал на ней взгляд. — По шкале от одного до десяти, где десять — невыносимо, насколько это больно?

Ощущение пощипывания ослабевало.

— Четыре, наверное.

— Очень хорошо, — к ее ужасу, он затянул зажим сильнее, и она пискнула, когда щипок превратился в укус. — Дыши, Эбби.

Она попыталась обхватить себя руками, чтобы стянуть эту чертову штуку, но руки были скованы за спиной. Она не могла ничего сделать. Грудь болела. Но постепенно боль уменьшилась. Щипок сменился пульсацией, а сосок стал… больше, распух. Каждое движение заставляло ее все больше осознавать и определять реакцию собственного тела, включая и то, что клитор тоже начинало болезненно тянуть.

Ксавье сжал ее плечо, делая утешительный массаж, а затем посмотрел на Ренье.

— Поскольку ты не садист, этого будет достаточно, пока не поймешь, что подходит твоему сабмиссиву. Ты хочешь, чтобы она была вовлечена в процесс обработки ощущений, не могла от них избавиться, но не совсем понимала, насколько это больно, — он улыбнулся ей. — Еще, Эбби.

Ой-ой-ой. Она приготовилась к боли, ее глаза слезились, из-за чего контактные линзы поплыли. Но на этот раз она поработала над дыханием, и это помогло. Когда боль стихла до пульсации, она почувствовала, что между ног у нее скользко. Слава Богу, она надела юбку, а не оголилась, как некоторые женщины. Никто не должен был знать, что это ее возбудило.

Палец скользнул по ее щеке.

— Видишь цвет здесь и на губах? Как она быстро и поверхностно дышит, хотя боль уменьшилась? Ласки возбудили ее. А зажимы лишь усилили возбуждение.

Приливная волна жара хлынула ей в лицо.

Его усмешка была низкой и мрачной.

— Она также легко смущается.

Другой Дом засмеялся на это замечание.

— Как только зажим надет, можно приступить в игре, — сказал Ксавье. — Сделать напоминание о том, кто здесь главный, — его длинные пальцы нежно расчесывали ее волосы. — Твои волосы похожи на шелк одуванчика, зверушка, — пробормотал он, прежде чем его рука сомкнулась, захватывая пряди. Он решительно откинул ее голову назад, пока она не уставилась на него, обнажив горло.

Внезапный рывок за зажим на одной груди пронзил ее болью. Она начала задыхаться, инстинктивно пытаясь освободить руки. Но Эбби не могла даже пошевелить головой, так как Ксавье сжимал ее волосы.

— Одних женщин беспомощность пугает, других — возбуждает.

Он потянул за другой сосок с такой силой, что ей стало больно, но пока она боролась, то поняла, что ее трусики стали мокрыми. Эбби хотела секса больше, чем когда-либо в своей жизни.

— Я думаю, Эбби находит это возбуждающим.

О, боже, она выставляла себя идиоткой. Застыв, она попыталась отступить, но ничего не вышло.

Не двигаясь, Ксавье наблюдал за ней хищным орлиным взглядом. Он взглянул на другого Дома.

— Этого достаточно для начала?

— Да. Спасибо, Ксавье. Я облажался.

— Со всеми случается, — сказал Ксавье. — Поговори с ней. Извинения не умаляют твоего авторитета, — он отпустил волосы Эбби, ласково пройдясь по прядям. — Не стоит забывать, что зажимы следует оставлять на короткое время — пятнадцать минут или меньше, пока не оценишь ее выносливость. Если их не снимать очень долго, то потом будет больнее, чем при надевании.

— Принято.

Пытаясь отвлечься от нахлынувших на нее ощущений, Эбби стиснула зубы. Она не могла позволить себе отвлечься от своих наблюдений. Она обратила внимание на соседнюю сцену, где мужчина был привязан к Андреевскому кресту. Но… почему Х-образное приспособление называется крестом? Придется провести дополнительное исследование. У женщины-доминанта было два флоггера, которые били по плечам мужчины, демонстрируя удивительную координацию.

Такая неуклюжая особа, как Эбби, вероятно, ударила бы себя по лицу.

— Ксавье, у меня есть вопрос, — к нему подошла высокая, сногсшибательная Домина.

— Секунду, Анжела, — его мозолистые руки сомкнулись на плечах Эбби. — Встань на колени, зверушка, пока я буду говорить с Госпожой Анжелой.

На колени? Она возмущенно уставилась на него.

Выражение его лица не изменилось, но он бросил на нее такой красноречивый взгляд, что у нее свело живот, а коленки согнулись, как тонкая проволока. На полпути к полу она потеряла равновесие.

Он поймал ее и легко опустил.

Способ показать свою грациозность, дурочка. Совершенно униженная, она уселась на пол, опираясь на ноги.

— Правильно. Позвоночник прямой. Глаза вниз. Колени дальше друг от друга. Мы поработаем над твоей позой позже.

Как она могла выпрямить позвоночник, который, казалось, исчез?

— Я никогда прежде не видела ни одну из твоих сабмиссивов с таким количеством одежды, — заметила Анжела.

— Администратор в процессе обучения, — пояснил Ксавье. — Еще и новичок.

— Великолепная кожа.

— Так и есть.

Эбби почувствовала, как ее великолепная кожа приобрела розовый оттенок. Пока они тихо разговаривали, Эбби ждала, постепенно осознавая, как каждый вдох заставляет зажимы двигаться, фиксируя ее внимание на груди. На том, насколько она была возбуждена. Она молилась, чтобы не истечь влагой настолько, чтобы намочить юбку.

— Спасибо, Ксавье.