Я провожу рукой по волосам. Мой разум лихорадочно работает. Мои эмоции в смятении. Я поворачиваюсь и иду прочь.
— Последний шанс, сын. В противном случае, я посылаю Смерть. У тебя есть возможность всё исправить, и да, я бы получил удовольствие, увидев, как ты приводишь ко мне эту девушку. Я не буду лгать.
Знаменитые последние слова, и всё же я ему верю. Может быть, мой отец в кои-то веки не играл.
— Я знаю, что ты чувствовал себя виноватым за то, что порвал с Джеки. Это твой шанс, — он поднимает брови. — В любом случае, я не буду давить на тебя. Это полностью зависит от тебя, — он пожимает плечами. — Ты знаешь так же хорошо, как и я, что её имени не было бы в моём досье, если бы она была невиновна. Если бы она попыталась покаяться. Она убила мужа Джеки, и ей насрать. Она живёт своей жизнью, в то время как твоя бывшая, единственная женщина, которую ты когда-либо любил, вынуждена растить этих детей в полном одиночестве.
Он хватанул лишнего. Возможно, у меня начали развиваться чувства к Джеки, но любовь — это предел. Причём очень большой. Я ничего не говорю.
— Шеннон Ньютон даже не отсидела срок. Оба её родителя — отличные адвокаты защиты. Они освободили свою дочь по техническим причинам. Эта женщина где-то там, живёт своей жизнью после того, что она сделала. Это отвратительно, — Аид фыркает, выглядя сердитым.
Я просто стою на месте. Я разрываюсь. Я хочу помочь Джеки. Я хочу всё исправить. Я знаю, что если приведу эту женщину к своему отцу, он будет гордиться мной. Что-то всё ещё сдерживает меня.
Аид вздыхает. Вздох наполнен разочарованием. Он щёлкает пальцами, и появляется Смерть. Мой сводный брат хмурится. Да, Смерть — мой сводный брат. Он также является сыном Аида. Только он — полноценный бог. Его мать — Персефона. Первая — и бывшая — жена Аида.
Мы со Смертью очень похожи, за исключением того, что он немного выше и у него тёмные волосы, тогда как у меня светлые. Наши глаза совершенно одинаковы. Глаза нашего отца. Мне говорили, что они великолепны, умопомрачительны… ослепительны. Они син
— Я был занят, — хрипит Смерть. — Ты знаешь, я ненавижу, когда ты так делаешь, — он прищуривается, глядя на нашего отца.
Во многих отношениях мне повезло. Аид не имеет надо мной такой власти, так как я наполовину оборотень-дракон. Я могу приходить и уходить, когда мне заблагорассудится. Смерть в значительной степени у него на побегушках.
— Мне нужно, чтобы ты привёл ту женщину, о которой мы говорили, — произносит мой отец. Он грёбаный мудак. Немедленно оказывая на меня давление, требуя ответа.
Мои руки сжимаются в кулаки. Я стискиваю зубы.
— У неё всё ещё есть… — начинает Смерть.
— Забери её, когда придёт её время, — огрызается Аид, сверкая глазами. — Твой брат не готов к этому, — он насмехается надо мной. Ещё одна насмешка, чтобы заставить меня принять этот вызов. Не сомневайтесь, он бросает мне вызов.
— Прекрасно, — выдавливает Смерть. — Она всё равно была у меня в списке, — он хмурится.
— Подожди, — я не могу! Я должен сделать это для Джеки. Я разбил ей сердце, когда порвал с ней. Обычно я очень осторожно отношусь к тому, чтобы позволить женщинам влюбляться в меня. Я парень. Я встречаюсь. Я занимаюсь сексом. Я не занимаюсь серьёзными делами. Никогда. Я позволил ей привязаться. Потом я причинил ей боль. Я собираюсь сделать это для неё, чтобы загладить свою вину. Если Аид получит от этого удовольствие, то так тому и быть. Они оба поворачиваются и смотрят на меня. — Я сделаю это, — рычу я эти слова.
— Ты уверен? — спрашивает Аид, выглядя удивлённым. — Ты не обязан этого делать, если не хочешь. На самом деле, поскольку Смерть уже здесь, ты можешь с таким же успехом отпустить её сейчас.
— Ты счастлив сделать это для меня, не так ли, Смерть?
— Взволнован, — он выглядит совсем не взволнованным, но это Смерть. Я никогда не видел, чтобы он улыбался. Ни разу.
— Я сказал, что сделаю это, — повторяю я, засовывая руки в карманы.
Мой отец ухмыляется:
— Если ты настаиваешь. Я рад, что у тебя есть яйца. Я уже начал беспокоиться, что ты можешь оказаться законченным слабаком.
Смерть скрещивает руки на груди. Он хмурится.
— Как бы я ни наслаждался этим воссоединением семьи, — он выглядит так, словно предпочёл бы наступить на раскалённые угли, — мне нужно…
— Иди, — Аид закатывает глаза.
Смерть исчезает немедленно.
— Среда, — говорит Аид. — Тогда её должны забрать по расписанию. Не валяй дурака, — он хихикает, выглядя слишком счастливым, на мой взгляд. — Иди, возьми и приведи её сюда! Всё просто.
Ничто никогда не бывает просто, когда речь заходит об Аиде. Я всё равно киваю один раз.
— О, и не позволяй ей одурачить тебя.