Власть Варяга

Вдруг в одном из окон она увидела Илью. Опершись одной рукой о подоконник, он курил, выпуская в ночь тоненькую струйку дыма. Лада сначала хотела подлететь к нему, но потом вспомнила, что она сейчас совершенно другая и вряд ли любимый узнает ее в таком обличье. Но Лада не удержалась, подлетела ближе, чтобы рассмотреть родные черты. Легкая грустная улыбка скользнула по его лицу, возможно, в эту самую минуту он вспоминает ее, немного безалаберную, но любимую.

Вдруг в глубине комнаты она увидела понурую тень. Конечно же, это женщина. Ничего удивительного в этом нет, подумала Лада, ведь любимый думает, что ее уже давно нет в живых, но ревность неприятно, каким-то колючим арктическим холодом забралась в сердце.

Лада подлетела еще ближе, и за спиной Ростовского рассмотрела человека, державшего в руке пистолет. Неизвестный с ненавистью смотрел на застывшего в окне Илью и плавно, как в замедленной съемке, поднимал руку с оружием. Лада попробовала предупредить Илью, но вместо крика из горла вырвался только сдавленный стон — любимый не слышал. Рука убийцы поднималась все выше, и теперь ствол смотрел в затылок Ростовскому. Через мгновение должен был прогреметь выстрел, и Лада, замахав крыльями, отчаянно бросилась на выручку Илье. Очень поздно она заметила, что окно было закрыто, и со всего размаха налетела на стекло, больно ударившись. Крылья были помяты, и взлететь ей больше было не суждено. От отчаяния Лада закричала изо всех сил, но вместо громкого крика раздался всего лишь сдавленный жалкий стон.

А где-то вблизи прозвучал родной голос Ильи:

— Потерпи, милая, я здесь!

Открыв глаза, Лада вдруг увидела Ростовского, его лицо было скорбным, как будто он перенес какое-то тяжелое горе. Лада хотела предупредить его об опасности, но вдруг поняла, что не слышит собственного голоса. А Илья все так же участливо продолжал:

— Не нужно ничего говорить, я все понимаю.

Лада осознала, что это был всего лишь сон, и ей вдруг сделалось неловко за свои недавние страхи. Ей хотелось сказать об этом Ростовскому, она уже нашла в себе силы, чтобы признаться. Но совсем неожиданно пришли какие-то люди в белых мятых халатах, положили ее на брезентовые носилки и куда-то понесли.

Господи, какой же все-таки это кошмарный сон!

Лада закрыла глаза, и ее поглотила темнота.

* * *

Позвонив в дверь, Ростовский терпеливо выждал несколько минут, после чего достал свой ключ. Странно все это, ведь Лада должна быть дома. Все-таки очень приятно, когда тебя у порога встречает любимая женщина. Совсем иные ощущения испытываешь, когда заходишь в пустой, лишенный женского тепла дом.

Во Владыкине они бывали редко — Ладе не нравилось жить в уединенно стоящем коттедже. Пришлось снять квартиру на Кутузовском проспекте.

Открыв дверь, Ростовский невольно удивился. Судя по обуви, что стояла в прихожей, Лада должна быть дома. В конце концов, не могла же она отправиться на улицу босиком! Одежда тоже висела на вешалке.

А может быть, она решила поиграть с ним в прятки? Право, не самое подходящее время для баловства.

Ростовский прошел в комнату и негромко крикнул:

— Лада, ты где?

Ему никто не ответил. Ростовский прошел на кухню, тоже никого. Вдруг в ванной послышался какой-то шорох. Ага, жена наводит вечерний марафет, дело привычное, тем более что она знает о том, что муж должен прийти с минуты на минуту.

— Лада, ты меня прости, дурака, я, конечно же, был не прав, — приготовил он подходящую для примирения фразу.

Жена не отвечала. Все еще дуется. Ростовский нахмурился. А, собственно, почему он сам не может обидеться? Оснований для этого у него более чем предостаточно. Ну до чего же кошмарный день!

И какого черта его потянуло вернуться!

— Лада, ты здесь?

Послышался какой-то стон. Ростовский резко потянул на себя дверь.

— Лада!! — в отчаянии закричал Ростовский. — Ну что же ты наделала?!

Жена лежала в ванне, до самых краев наполненной красной водой. Лицо неестественно белое, а голова бессильно склонилась набок. Ростовский приподнял ее и увидел, как из перерезанного запястья течет кровь. Лада едва слышно застонала. Живая! Где-то здесь в шкафу должна быть аптечка. Дернув за ручку шкафа, Ростовский стал искать резиновый жгут. На пол полетели коробочки с лекарствами, глухо разбилась о кафель баночка с марганцовкой, обдавая темно-коричневыми брызгами туфли и брюки Ростовского. Жгут лежал в углу, аккуратно сложенный. Схватив его, Илья метнулся к Ладе. Приподняв ее левую руку, он мгновенно перетянул ее жгутом выше локтя. Лада приоткрыла глаза и попыталась что-то сказать. Ростовский не расслышал и, как мог, утешал девушку:

— Потерпи. Все будет хорошо!

Взяв трубку телефона, он увидел, что руки его предательски дрожали. Набрав номер «Скорой помощи», он истошно проорал в ответ на спокойный размеренный женский голос:

— Быстрее! Приезжайте! Девушка перерезала себе вены! Умирает!

— Адрес, — остановил его спокойный и беспристрастный женский голос. Кажется, в ее голосе прозвучало участие.

Он быстро назвал адрес.

— Выезжаем, — лаконично отозвался голос, и тут же в трубку ударили короткие гудки.