Власть молнии

В погреб вместе с ним спустился Читрадрива. Пеменхат зажёг свечу, расшвыряв какие-то корзины и ящики, расчистил путь к стене и указал на торчавший прямо из неё конец гладко отёсанного бревна:

– Бей.

Они схватили лежавшие тут же большие камни и принялись по очереди ударять в торец бревна. Оно понемногу подавалось вперёд, затем вдруг резко ушло в стену. Где-то впереди раздался глухой удар.

– Порядок. Теперь пусть попробуют сунуться, – удовлетворённо потирая руки констатировал Пеменхат.

Они поднялись наверх. Из кухни как раз выбежал Сол и сообщил, что котёл с водой скоро закипит, и масло тоже греется. Карсидар спросил:

– У тебя есть какое-то оружие, кроме длинных ножей?

И тут на дверь обрушились удары, раздались крики:

– Эй, отворяй, старый боров!

– Вот и герцогские слуги пожаловали, – сказал Читрадрива.

– А вдруг это усталые путники? – с затаённой надеждой спросил Пеменхат.

Читрадрива скептически усмехнулся. В дверь забарабанили с новой силой.

Тогда трактирщик махнул гостям рукой, и все трое бросились вверх по лестнице. Мальчишка увязался было за ними, но был отправлен на кухню следить за водой и маслом. На втором этаже Пеменхат распахнул дверь комнаты, выходившей на подъездной фасад, подбежал к окну – и с каким-то даже облегчением увидел, что предсказание Читрадривы полностью оправдалось. На опушке леса стояло около полудюжины солдат, на нагрудных панцирях которых в предрассветной мгле угадывался герб Торренкуля; причём вполне вероятно, что за деревьями скрывались и другие. А двое изо всех сил молотили кулаками во входную дверь и продолжали звать хозяина.

Пеменхат сделал знак остальным, велев отступить в глубь комнаты, распахнул настежь окно, как можно вежливее спросил:

– В чём дело, господа? Что случилось? – И присел на подоконник.

Стучавшиеся отошли от двери, один из них, одетый побогаче всех прочих запрокинул голову и сказал:

– Эй, Пеменхат! Нашему господину доложили, что в твоей берлоге скрывается некий бродяга и преступник, прозванный Карсидаром. Если не знаешь, так знай: за его голову господином нашим, герцогом Торренкульским, обещано два жуда чистым золотом. Выдай его нам, и немедленно получишь награду.

– Значит, пришли за мной, – тихо проговорил за его спиной Карсидар. – Но как они узнали, чёрт возьми?! Надеюсь, ты никому ничего не говорил, любезный Пем?

– За кого ты меня принимаешь! – не оборачиваясь шепнул трактирщик. – Ни слова никому не сказал. Да и кому? Я же весь вечер и часть ночи с тобой сидел, потом в гандзерию… Читрадриве вот сказал, и то без свидетелей.

– Без свидетелей, – подтвердил гандзак.

– Да и не баба я тебе, чтобы болтать… – продолжил Пеменхат. И осёкся! Потому что неожиданно понял, кто мог проговориться, несмотря на приказание молчать.

– Нанема, – выдохнул Карсидар. Кажется, он подумал о том же. По крайней мере, это было самое подходящее объяснение.

– А кто это? – спросил Читрадрива. – Служанка, что ли?

Пеменхат кивнул.

– Эй, с кем ты там шепчешься? – крикнул начальник отряда. – Неужели с этим негодяем, оскорбившим достоинство нашего господина? Смотри, Пеменхат, если не выдашь его, плохо тебе придётся.

– С какой стати я должен выдавать своих постояльцев? – гневно наморщив брови, огрызнулся Пеменхат. – Где это видано, чтобы владельцы придорожных гостиниц сами подрывали своё дело! И как вы могли подумать, что я нарушу законы гостеприимства!

– Владетельный герцог Торренкульский вправе распоряжаться всем, что находится на его земле. Значит, и твоя гостиница, и ты вместе со всеми потрохами принадлежите его светлости герцогу. Так что изволь подчиниться.

– Ну вот, любезнейший, – едко заметил Карсидар. – Интересно, как ты стерпишь эту оплеуху? Ведь тебе ясно дали понять, что ты не более чем господский раб, обязанный покоряться хозяину всегда и во всём.

Пеменхат уже набрал в грудь побольше воздуха, готовясь достойно ответить, но Читрадрива опередил его:

– Герцогу может принадлежать всё что угодно, кроме жизни вольного человека! Поняли, вы, холопы?

– Кто там каркает? – насмешливо спросил начальник отряда. – Это ты, Карсидар? Или, может, это бродяга-гандзак, прозванный Читрадривой, ублюдок, рождённый нечистой матерью от неизвестного отца? Эй, недоносок, мы знаем, что ты тоже прячешься в трактире. Но не волнуйся, нас не интересует твоя тухлая башка. Когда старый боров сдаст нам мерзавца-мастера, можешь убираться на все четыре стороны. Мы не станем чинить тебе препятствий.

Сзади раздался зубовный скрежет. Пеменхат обернулся и увидел, как исказилось от гнева лицо Читрадривы.

– Зря он помянул мою покойную матушку, – прорычал тот. – Во всяком случае, не она выбирала мне папашу. А уж кто настоящий ублюдок, так это осёл, который вопит под окном. Верно, скот, надругавшийся над моей матерью, был точно таким же. Но ничего, я тебе устрою, мало не покажется…

Пеменхат съёжился и задрожал, так как ожидал, что гандзак немедленно начнёт колдовать… Впрочем, Читрадрива с этим не торопился. Могучим усилием воли он подавил вспышку бесполезного гнева и молча замер в ожидании дальнейшего развития событий.