Власть молнии

В конце концов, Читрадриве надоел неразборчивый лепет, и он пригрозил, что немедленно возьмёт самую большую статую местного бога и обрушит её на голову жрецу, если тот не прекратит издеваться над порядочными людьми. Угроза возымела действие, и пусть не сразу, но постепенно жрец перешёл на нормальный язык и даже стал изъясняться более бегло и свободно. Тогда Читрадрива узнал, что зовут его Гервасий, что человек он маленький, подневольный, и что ему накажут, то он и делает. Правда, учить колдунов читать не велено. Однако, по здравом размышлении получается, что «честныя святыя письмена» всё же превозмогли чужеземное колдовство…

Гервасий приободрился настолько, что принялся благодарить своего Иисуса Христа и сдуру даже начал громко читать популярное заклинание «Отче наш, иже еси на небеси…» Но Читрадрива схватил его за шиворот и хорошенечко встряхнул. Тогда всякая охота творить заклинания у жреца пропала, и он согласился обучить ступившего на путь просветления колдуна местной грамоте.

Вот тут и выяснилось, что русичи писали слева направо, а у гандзаков было принято обратное направление. Кроме того, обнаружилась ещё одна сложность: книги у русичей были написаны церковным языком! Значит, предстояло прежде выучить его, а по-церковному с узниками разговаривал лишь сам Гервасий, да ещё из головы у курившего благовония важного Агапита удавалось вытянуть пару-тройку словечек во время его посещений.

– Глупость какая! – возмущался Читрадрива. – Кому это надо: говорить на двух языках и записывать речь на менее распространённом?!

– Это что, – возражал Гервасий. – Вот на севере, откуда вы явились, есть народы, что говорят на помеси нашего языка с церковным, и несть числа тем людям. Аль не ведали того разве?

– Ужас, – соглашался Читрадрива.

Впрочем, времени у него было предостаточно, а делать всё равно было нечего. И пока Карсидар, изнывая от скуки, рассматривал уже до последней трещинки изученные дощечки с изображениями святых людей, практиковался в мягком владении хайен-эрец и другими необходимыми приёмами да пугал Гервасия до полусмерти невинными просьбами объяснить, как вода делается святой (ведь она не может жить по законам богов, как святой человек!), Читрадрива корпел над книгами.

И таки научился читать! Семь дней понадобилось ему, чтобы разобрать истории из «Житий святых». После этого Гервасий притащил сборник церковных гимнов «Псалтирь», над которым Читрадрива корпел ещё три дня…

И тогда он сделался задумчивым, почти перестал разговаривать. А потом вдруг заявил Карсидару, что заподозрил неладное.

– Асаф, Асаф. Сорок девятый гимн, – повторял он, тыча пальцем в исчерченный загадочными значками фолиант. – Знаешь, шлинасехэ, ведь у нашего народа есть имя Хасав! Впрочем, откуда тебе это знать…

– Или вот. И вот. И вот, – говорил он через некоторое время, перевернув ещё несколько страниц. – В этой книге постоянно повторяются имена Давид и Саул.

Карсидар невольно вздрогнул:

– Что?!

Читрадрива оторвал взгляд от книги и пытливо посмотрел на него:

– Я сказал «Давид и Саул». Уловил что-то знакомое?

– Ну-у, – задумчиво протянул Карсидар. – Что-то такое почудилось… Ах да, конечно же! Саул – Сол, звучит похоже. – Он тяжело вздохнул, подумав о мальчишке, которого видел в последний раз у входа в ту проклятую пещеру; и неизвестно, что с ним случилось потом… – Хотя нет, вряд ли. Скорее всего, просто совпадение. Ведь Сол явно не гандзак.

– Зато имя у него анахское.

– Чушь! – фыркнул Карсидар. – Сол чисто орфетанское имя. А гандзаки позаимствовали его.

– Как сказать, как сказать, – покачал головой Читрадрива. – Впрочем, спорить не буду. Замечу лишь, что у анхем имя Сол встречается гораздо чаще, чем у коренных орфетанцев. К тому же у нас есть старая-престарая сказка про пастушка Дахвита, который присматривал за табунами богатого анаха Сола. Этот последний жутко невзлюбил слугу и всё время хотел убить его. А к Дахвиту однажды ночью явился волшебник Шамеил и подарил ему горшочек то ли волшебной воды, то ли волшебного масла. Пастушок выпил каплю и стал ужасно сильным. Он победил в сражении великана Галшихафу, а тогда…

Карсидар лишь пренебрежительно рассмеялся.

– Глупости! – безапелляционно заявил он. – Нас самих принимают за колдунов и без устали поливают всякими жидкостями. Ты вон простудился даже. А каково быть в шкуре колдуна, хорошо известно нам обоим. Богатый анах, пастушок, великан, волшебник… Ты же прекрасно понимаешь, что ни в коем случае нельзя верить сказкам, которыми неразумные женщины запугивают детей!..

Тут Карсидар прикусил язык, потому что вспомнил, как единственный раз их навестила сотникова дочь Милка. Неизвестно, с помощью каких ухищрений она пробралась к окошку поруба, когда и самого Михайла, и его начальника Остромира к узникам не пускали. А девушка сторожей обманула!

– Зачем ты это сделала? – спрашивал её изумлённый Карсидар. – Разве это не опасно?

Широко раскрытые серо-зелёные Милкины глаза блестели в крохотном окошке, охраняемом деревянным богом на кресте.