Власть четырех

— Гм! В чем дело? — пожал плечами Смайльс в «Комете». Большими ножницами он вырезал заметку, наклеил ее на лист бумаги, озаглавив: «Кто пишет сэру Филиппу?».

Не забывая о том, что «Комета» принадлежит оппозиции, он сопроводил заметку небольшой статейкой, шутливо высказав предположение, что письма, вероятно, шлет недовольный избиратель, которому надоели рутина и медлительность правительства.

Заведующий хроникой «Вечернего Слова», седовласый господин, дважды прочитал заметку, бережно вырезал, положил в ящик и скоро забыл о ней.

Заведующий хроникой «Мегафона», самой распространенной газеты, не успев прочитать заметку до конца, вызвал репортера и дал задание:

— Срочно поезжайте на Портлэд Плэс, постарайтесь повидать сэра Филиппа Рамона, узнайте, кто и чем угрожает. Постарайтесь достать копию одного из писем. Не удастся повидать Рамона — поймайте его секретаря.

Репортер исчез.

Он вернулся через час в возбуждении, которое знакомо каждому репортеру, поймавшему «сенсационную новость». Заведующий хроникой тотчас снесся с главным редактором, и последний сказал: «Очень хорошо».

Почему «очень хорошо», читатели могли узнать из «Мегафона» на следующий день:

Кабинет министров в опасности.

Министру иностранных дел угрожают убийством.

«Четыре Справедливых Человека»!

Попытка остановить прохождение в Палате Общий билля о выдаче политических преступников.

Сенсационные разоблачения».

По поводу заметки, появившейся вчера в «Национальной газете», была написана целая статья:

«Министр иностранных дел (сэр Филипп Рамон) получил в течение последних недель ряд угрожающих писем, исходящих, по видимому, из одного источника и написанных одним лицом. Письма носят такой характер, что министр Его Величества по иностранным делам не мог не обратить на них внимания и настоящим объявляет награду в пятьдесят (50) фунтов тому, кто поможет полиции выследить и арестовать лицо или лиц, посылающих анонимные угрозы».

Обычно каждый государственный деятель и дипломат ежедневно находит в своем почтовом ящике одно или несколько анонимных писем. Появившееся объявление было настолько удивительным, что «Мегафон» немедленно провел расследование причин странного поступка министра.

Корреспондент газеты явился к сэру Филиппу Рамону и был любезно им принят.

— Действительно, это несколько необычный шаг, — заявил знаменитый государственный деятель в ответ на вопрос корреспондента. — Он был предпринят с полного согласия моих товарищей по кабинету. Есть основания полагать, что угрозы серьезны. Несколько недель назад дело передано в руки полиции.

— Вот одно из писем, — прибавил сэр Филипп и вынул из портфеля лист иностранной почтовой бумаги, любезно позволив нашему корреспонденту снять с него полную копию.

Письмо было без даты и написано хорошим английским языком, хотя почерк, вычурный и женственный, выдавал человека латинской расы. Вот его содержание.

«Ваше Превосходительство!

Билль, который Вы собираетесь провести через Палату Общин, несправедлив. Если он пройдет, люди, нашедшие в Англии убежище от преследований со стороны тиранов и деспотов, будут преданы преступному и мстительному правительству своей страны. Мы знаем, что английское общественное мнение далеко не единодушно по поводу билля, и прохождение его через Палату зависит исключительно от Вашего упорства и настойчивости.

Предупреждаем Вас, что если Ваше Правительство не возьмет билль обратно, мы вынуждены будем устранить Вас и всякого, кто вместо Вас будет пытаться возвести в закон вопиющую несправедливость.

Четыре Справедливых Человека ».

— Билль, о котором они говорят, — пояснил сэр Филипп, — действительно касается выдачи иностранных политических преступников, нашедших в Англии убежище. Если бы не возражения со стороны оппозиции, он прошел бы и стал законом уже в прошлую сессию Палаты.

Сэр Филипп прибавил, что билль, между прочим, имеет целью воспрепятствовать обострению борьбы вокруг вопроса о престолонаследии в Испании.

— Ни Англия, ни иная страна Европы не должны впредь давать приюта агитаторам, разжигающим европейский пожар. Необходимые меры уже приняты всеми государствами Европы, теперь очередь за Англией.

— Почему вы придаете значение этим письмам? — поинтересовался корреспондент «Мегафона».