Власов. Два лица генерала

– Господин генерал! Я разговаривал с фюрером. С этого момента вы можете считать себя главнокомандующим армией… [246]

Протоиерей Александр Киселев вспоминал заснеженный Мюнзинген в южной Германии, куда он ездил в конце января 1945 года служить благодарственный молебен по случаю официального объявления генерала Власова Главнокомандующим РОА.

Здесь шло формирование Первой Власовской дивизии.

Колоссальный армейский манеж был переполнен офицерами и солдатами во главе с командиром дивизии, генералом Буняченко.

Отслужив молебен, молодой священник рассказал о подвиге святого князя Александра Невского, защищавшего родную землю, и сказал, что святость удел не только подвижников, но и князей-военачальников и рядовых воинов.

– Сколько из тех тысяч русских воинов, которых я видел тогда и думал, что им суждено стяжать себе святость на поле брани,-рассказывал он, – стяжали ее, наверно, на путях мученичества и подвижничества в лагерях и тюрьмах.

Еще, вспоминал протоиерей Александр Киселев, было острое ощущение, что ничего не изменилось…

По мере того как военные дела Германии ухудшались, сознание своих ошибок все больше распространялось не только в военной, но и в партийной среде. Однако оно шло крайне медленно, «как бы насилуя фактическим положением вещей горделивое сознание» высокопоставленных партийцев.

Время уходило быстрее, чем совершалось преображение…

Свидетельство этому – встреча Власова и Жиленкова с министром пропаганды доктором И. Геббельсом 1 марта 1945 года.

Сохранилась фотография…

Генерал Власов, генерал Жиленков, офицер для связи с СС доктор Эрхард Крэгер и доктор Геббельс.

Лицо Власова, как всегда, хмуро, сосредоточенно…

При этой встрече Геббельс обещал оказать материальную помощь для усиления пропагандистской работы. Потом он решил подбодрить гостей и начал рассказывать, что скоро германское командование применит новый вид оружия и тогда часы Красной Армии будут сочтены.

Коснулись особенностей личности Иосифа Сталина и секретов его военных побед. Власов объяснял их прежде всего размахом и гибкостью большевистской пропаганды.

– Мне непонятно, почему Гитлер отклоняет главнейшего и единственного союзника, который помог бы ему победить Сталина, русский народ, и ищет помощи у бессильных карликов!-сказал Власов. – Вы до сих пор думаете, что национальная Россия, защищая свои интересы, может стать угрозой для вас и для всей Европы. При этом вы не понимаете, что коммунистическая [247] Россия выступает в защиту не русских, а интернациональных, охватывающих весь мир интересов коммунистической чумы. Вот где надо ощутить общую опасность! Могут немцы это понять?

Доктор Эрхард Крэгер покачал головой, услышав эти слова, но перевел их. Геббельс ответил, что с самого начала выступал за Русское освободительное движение…

Рейхсминистр напомнил, что еще в 1942 году он высоко оценил талант Мелетия Зыкова, но сделано было далеко не все, что возможно.

– В нашей восточной политике мы могли бы достичь очень многого, если бы еще в 1941 и 1942 годах действовали в соответствии с принципами, за которые ратуете вы, господин генерал.

Была затронута и еврейская тема.

«Сталин правит в России, пользуясь диктаторскими полномочиями, говорит Власов. Он пытается использовать в своих целях евреев, а евреи пытаются использовать его в своих, – записал потом в дневнике Геббельс. – Когда Власов заявляет, что Сталин – самый ненавистный человек в России, то это, конечно, говорится ради собственного оправдания».

В конце беседы Геббельс внимательно посмотрел на гостей и сказал, то ли спрашивая, то ли утверждая:

– Ваше движение ведь всегда можно и прикрыть, если члены КОНРа надумают повернуть против Германии.

– Разрешите задать вам вопрос,-спросил тогда Жиленков. – Кто открыл Америку?

– Колумб…-ответил Геббельс.

– Вот в этом и дело, господин министр,-проговорил Жиленков. – Колумб открыл Америку. И Америка существует. Попробуйте, господин министр, закрыть ее… Ничего не получится… То же и с Русским освободительным движением. Можно было помешать открытию КОНРа, но закрыть? Не удастся…

И снова доктор Крэгер в ужасе закатил глаза, но Геббельс не рассердился.

– Да…-улыбнулся он. – Времена изменились.

На этом и закончился прием.

«Генерал Власов в высшей степени интеллигентный и энергичный русский военачальник; он произвел на меня очень глубокое впечатление, – записал в дневнике Геббельс. – Замечательная голова… Беседа с генералом Власовым подействовала на меня очень ободряюще».

«Никаких других установок мы от Геббельса не получили и мало верили в его обещания», – говорил, вспоминая об этой встрече, Жиленков. [248]

Русская освободительная армия долгое время предназначалась исключительно для «пропагандного употребления». Теперь и Комитет освобождения народов России, и Русская освободительная армия оказались вовлечены, так сказать, в бюрократическое употребление…

Реквизировали под учреждения власовской армии еще несколько домов на Кибиц Вег, и на этом дело затормозилось.