Владыка Ивери

Именно тогда я признался себе, что не люблю Иверь, что бы кому ни говорил по этому поводу. Но и не считаю ее полем для своих экспериментов. Я просто осознал, что это мой крест. И я должен его нести, несмотря на то что Орпенн назвал меня недостойным. Что он вообще понимал в достоинстве?

Когда мои права на Иверь, не без помощи Орпенна, в Солнечной системе были закреплены, Его Величество, возводя меня в графское достоинство, сказал замечательные и честные слова:

– Вы самый неудобный из людей, которые могли бы управлять этой дальней колонией. Я вас практически не знаю, а то, что знаю, говорит не в вашу пользу. Но мой опыт мне подсказывает, что вам стоит доверять. Я вам доверяю быть проводником моей воли и законов Земного Сообщества на всей Ивери. Вы можете не любить меня лично или Землю, но у вас есть та толика благоразумия, чтобы не идти против меня и вашей родной планеты. Я знаю, что вы готовились к сопротивлению. Но я также знаю, что вы приняли самостоятельно решение играть по правилам, а не становиться мятежником. Вы сами прибыли на Трибунал. Добровольно прошли и его, и K°ролевский суд. А ведь за вами стояли Орпенны, против которых, как вы видите, мы не многое можем пока противопоставить. Вы сделали свой выбор, когда другое было предпочтительнее, и теперь вряд ли отступите от него. А значит, мы останемся друзьями…

Он поймал меня за живое, признавшись в том, что я ему неудобен, но он мне доверяет и верит, что я оправдаю доверие. Тогда я принял окончательное решение, что сделаю все возможное, чтобы у жителей Ивери не появилось отвращение к Земле, как у многих других планет. Что я не буду ориентировать их на независимость от Метрополии. Что я не стану вдалбливать им мысли про добрых Орпеннов. Я отыграю свою роль и выполню все запланированное самим собой.

На Матке я честно признался Орпенну, что Иверь и в будущем останется колонией Земли. И тогда я впервые был поражен настоящим отношением хозяина корабля к этому вопросу: «Нет никакой важности в том, зависимы или независимы ваши человеческие сообщества друг от друга. Это ваше сугубо личное дело. Главное, чтобы от вашей спеси перестали страдать другие разумные виды. И на Ивери также. Вы, люди, далеко не самые умные и достойные во Вселенной. Но если вы в состоянии мешать даже нам, то что вы сделаете с другими? Развивайте Иверь. Станет она вашим другом – хорошо. Станет врагом – мы не позволим уничтожить тех, кто населяет ее».

Помню, я спросил, почему Орпенны, имея возможность, не решат окончательно «человеческий вопрос». Вогнать нас в каменный век – и все дела. Орпенн, казалось, улыбался, отвечая мне: «Мы не боремся с черными дырами, они важнейшая часть механики Вселенной. Но мы прилагаем все усилия, чтобы спасти разумных от уничтожения ими». Хмыкнув от нелестного сравнения, я спросил, отчего же тогда Орпенны, такие буддисты, уничтожают наши эскадры. Ответ ввел меня в легкий ступор: «А разве это мешает вам как разуму развиваться?» Втолковывать ему, что от гибели стольких людей, конечно, возникают помехи в развитии цивилизации, я не стал. Наверняка получил бы ответ в духе «сами дураки».

Глава 6. Алекс

Я никогда не думал, что время в полете может проходить так весело и беззаботно. Личность, наверное, забыла, когда я последний раз перехватывал у нее управление. Целыми днями мы с Катей тратили время на все, что угодно, кроме работы и ведения полета. Мы играли в огромной игротеке, что предоставляла кают-компания. За пару месяцев я ее научил более чем сносно играть в шахматы, а она меня натаскала в куче игр, которые хранились в памяти игротеки, но о которых я понятия не имел. А уж сколько мы фильмов с ней пересмотрели! Не счесть. Я даже пересмотрел с ней то, что скрашивало мой полет на Ветра Альмы.

Что меня поражало в Кате – это ее великолепная память. Просто великолепная, другого слова и не подобрать. Она мне на разгоревшийся шутовской спор процитировала как-то раз все слова всех героев фильма, который мы смотрели накануне. Я был поражен, когда на перемотке посмотрел снова фильм и не нашел, за одним исключением, погрешностей. Тогда-то я и понял, почему во всех играх, где нужна память, она меня как орех разделывала. И почему так быстро училась. Ну, о чем речь, если я ей всего пару раз показал, как надо проводить полную функциональную проверку оборудования, а она после этого ни разу мне не давала этого сделать. Говорила, что это для нее развлечение. И проводила сама каждый четверг, пока я терзал свое тело на тренажерах.