Владыка Асгарда

Боярин Бутуй не стал дожидаться, пока обезумевшие от страха и вседозволенности бояре Влад и Синегуб вспомнят о его существовании. Он покинул Расену рано по утру, строгонастрого наказав Глузду не высовываться и не губить понапрасну мечников, чтобы не происходило в его отсутствие в городе. Умный приказный понял своего боярина, и клятвенно заверил его, что будет сидеть тихо, как мышь. Впрочем, сам Бутуй не собирался далеко уезжать от места событий. Как не собирался вмешиваться в их развитие. Самым умным в его положении было ждать и наблюдать. Нюх подсказывал Бутую, что борьба за Асгард далеко не закончена, и что Гостевид не последний из тех, кто завладеет заветной булавой и возомнит себя великим мира сего. Этим людям, похоже, невдомек, что дело не в булаве, а в голове.

Боярин Бренко не выразил удивления по поводу приезда Бутуя. Что последнего, в общемто, не удивило. Бренко до того был погружен в свои магические забавы, что не всегда успевал следить за переменами в окружающем мире. Вот и сейчас он огорошил гостя сообщением о своей связи с богиней Мораной. К счастью для безумного боярина, связью не любовной, а мистической.

– Надеюсь, ты не продал царице ночи свою душу? – равнодушно зевнул на его откровения Бутуй.

– Как можно, – ахнул Бренко. – Да и видел я только ее отражение в зеркале, когда, по твоему совету, боярин, разговаривал с княгиней Турицей.

Бутуй ни на грош не верил хозяину, но дабы не огорчать и не расхолаживать его раньше времени счел нужным осведомиться о здоровье княгини.

– Княгиня здорова, – порадовал гостя Бренко, – но она вне себя от бешенства. Ее замысел провалился. Впрочем, я тебе об этом уже рассказывал.

– Помню, – охотно подтвердил Бутуй. – Надеюсь, с моим сыном ничего плохого не случилось?

– Твой сын здоров, боярин, более того он скоро будет на свободе. Слепой Бер собирается послать его к Деване, дабы договориться с ней о союзе против Мораны.

Домыслы боярина Бренко слегка позабавили Бутуя и отвлекли его от мрачных мыслей. Тем не менее, прохлаждаться в бездействии он не собирался, да и хозяину усадьбы приезд гостя не сулил покоя. Красноречивый Бутуй легко убедил простодушного Бренко, что его присутствие на большом совете в замке Асгард не просто желательно, но необходимо. Ибо именно там сегодня будут вершиться великие дела. Боярин отправился в Асгард с горячим желанием, спасти отечество, а вернулся оттуда глубоко разочарованным. По мнению Бренко, старейшины просто сошли с ума, отослав защитников Асгарда прочь именно тогда, когда их помощь особенно нужна была Перуну.

– А зачем Ударяющему богу понадобились витязи? – удивился Бутуй.

– Так ведь именно сегодня ночью волкодлаки Стемира и орланы Хмары попытаются захватить Асгард!

– Да кто тебе сказал об этом, боярин?

– Богиня Морана, – развел руками Бренко. – То есть сказала она не мне, а княгине Турице, но имеющий уши да услышит. Я пытался рассказать об этом и Синегубу, и Гнеусу, и всем другим боярам, но никто из них не внял моим предостережениям.

Подобное отношение старейшин к пророчествам безумного мага нисколько не удивило Бутуя, он и сам Бренко не верил. Да и откуда в самом центре Асии вдруг возьмутся орланы, а уж тем более волкодлаки?!

– Орланы пришли с торговыми караванами, под видом купцов, а волкодлаки прокрались звериными тропами мимо наших постов, – с охотой пояснил Бренко, – они же оборотни, что им стоит поменять человечье обличье на волчье. А привела их с собой богиня Девана.

– Тоже в волчьем обличье? – усмехнулся Бутуй.

– Так ведь она богиня! – рассердился на непонятливого гостя хозяин. – Она и волчицей может прикинуться, и невинной девушкой, и зрелой женщиной.

Боярин Бутуй припомнил бесчинство волчьей стаи в заброшенном храме и невольно поежился. Ему вдруг пришло в голову, что в бреднях безумного мага есть здоровое зерно. Кому-то очень нужно было, чтобы витязи покинули Асгард накануне сегодняшней ночи. Той самой ночи, когда бояре Влад и Синегуб будут просить покровительства Деваны. Но, если верить княжне Злате, защиту богини получит только один.

– Боярин Синегуб был против ухода витязей? – спросил Бутуй.

– Да где ж против! – удивился Бренко. – Он больше всех кричал на совете, требуя, чтобы витязи защитили крепости на границе. Даже назвал их лежебоками, чем глубоко обидел воеводу Гнеуса.