Владычица Жемчужины

Тишина стала гнетущей, а темнота — всепоглощающей. Риане показалось, что теперь у запаха горечавки есть еще и звук — шуршание огромного грызуна, скребущегося в темной норе. По углам Хранилища появился синевато-багровый свет, будто в нем образовался куб огненной энергии.

Риана всмотрелась в жуткий полумрак.

— Где Жемчужина?

— Это займет некоторое время, — сказал хагошрин. — Я уже не тот, каким был раньше. Твое появление освободило меня из проклятой тюрьмы, и все же не совсем так, как я ожидал. Я разлагаюсь изнутри. Непросто колдовать после такого перерыва.

— Ты считаешь Хранилище тюрьмой?

Хагошрин фыркнул:

— Ты что, думаешь, я сам выбрал эту трижды проклятую крепость? Ничего подобного! Мне пообещали, что исполнятся все мечты, а потом обманули, околдовали и обрекли на это ужасное существование. Ради всей Кундалы, посмотри, в кого я превратился!

— Мне казалось, что охранять Жемчужину — великая честь.

— Ах, Дар Сала-ат! Ты еще так наивна.

Хагошрин перевернулся на спину и показал Риане огромный пупок.

— Вот она, смотри! — Он вырвал из пупка что-то круглое, переливающееся всеми цветами радуги.

— Жемчужина! — прошептала Риана.

— Да, святыня из святынь, которая исполнит любое желание, источник абсолютной силы. — Хагошрин протянул ее Риане. — Вот она, Жемчужина.

Она казалась почти невесомой, легче воздуха. У Рианы задрожали руки. Наконец она сможет выполнить миссию Дар Сала-ат. Жемчужина поможет поднять восстание, подобного которому в’орнны еще не видели. К движению Сопротивления примкнут все кундалиане, и вместе они свергнут в’орнновское иго и прогонят иноземцев с Кундалы.

— Пророчество сбывается, — шептала Риана. Девушка не могла унять дрожь. Казалось, она чувствует присутствие Матери, Джийан, всех рамахан, убитых в’орннами и предателями-соромиантами. Все страдания, утраты и жертвы, которые она принесла, обретали смысл перед ее глазами. Риану переполняли ликование и страх. Сейчас наступил момент Превращения, описанный в обеих священных книгах Миины — в «Величайшем Источнике» и «Книге Отречения».

— Твое время пришло, — объявил хагошрин. — Да сбудется Пророчество!

Риана всмотрелась в волшебную глубину Жемчужины. Сначала она не увидела ничего — только цветные пятна, как на палитре художника. Затем словно рассеялась дымка, и Риана разглядела целый караван в’орнновских космических кораблей, заполонивших небо над северным континентом. Корабли снижались, а из Среднего дворца вышла группа жрецов-рамахан и по полным народа улицам Аксис Тэра прошла к Северным воротам. В’орнны уже приземлились и ждали за городскими воротами. Они были без оружия. Не было никакой враждебности — формальные приветствия, а затем обмен сувенирами.

Оглушенная Риана подняла глаза на хагошрина, который ухмылялся во весь рот.

— Это не будущее, — в отчаянии сказала девушка. — И даже не прошлое, все было совсем не так!

— Конечно, нет! Ты видишь то же, что увидели заговорщики. Именно поэтому они и открыли в’орннам ворота Аксис Тэра и фактически всей Кундалы.

Риана безостановочно качала головой.

— Не может быть! Это какая-то ошибка…

— Именно поэтому кундалиане позволили себя поработить совершенно без боя. Вслед за заговорщиками они поверили, что у в’орннов добрые намерения. Неудивительно, что уцелевшие заговорщики — соромианты — отвернулись от Миины и уничтожают ее учение и ее последователей.

— Я тебе не верю.

— Тогда мне просто тебя жаль, потому что ты останешься в заблуждении до конца своих дней. Я не умею лгать.

— Может быть, ты не умеешь лгать, зато наверняка прячешь настоящую Жемчужину, которую поклялся защищать.

— Верно, я поклялся ее защищать. А еще я поклялся передать ее Дар Сала-ат. Именно это я и сделал.

Риане казалось, что она несется вниз по бесконечной шахте. В ее сознании гнев, отчаяние и сомнения сменяли друг друга, как яркие краски на поверхности Жемчужины.

— Это не может быть правдой!

— Уверяю тебя, это так.

Риана подумала обо всех испытаниях, через которые она прошла: близкая смерть, дух Аннона, вырванный из его тела, пересадка духа в тело кундалианки, вылеченное от тяжелой болезни неизвестным колдовством. Она вспомнила годы учебы в нездоровой обстановке монастыря Плывущей Белизны. Со дна сознания поднималось ощущение тупого бессилия, и Риану замутило.

— Но ведь Матерь тоже использовала Жемчужину, она сама мне говорила.

— Матерь видела то, что позволила Миина. Не больше и не меньше. Как и все остальные, она верила, что Жемчужина настоящая. Чтобы обмануть соромиантов, все должно было выглядеть предельно естественно.

Риана чувствовала, как ее начинает душить гнев Аннона — мужчины, который стал частью ее естества. Ему хотелось отомстить, бить и крушить все на своем пути. Сжав кулаки, она запрокинула голову и кричала до тех пор, пока не заболело горло.

— Понимаю, тебе больно, — сказал хагошрин.

— Иди ты в Н’Луууру! — отшатнувшись от него, выругалась Риана.