Владычица Жемчужины

— Но ведь это абсурд! Чтобы стать членом командования, нужно прослужить много лет. И это вполне обоснованно! Чтобы командовать войсками, флот-адмирал должен иметь огромный опыт.

— Да, если оставаться в рамках традиционного мышления, а ты сам знаешь, к чему оно приводит. Кхагггуны стали вялыми и безынициативными. Нужна свежая кровь и идеи.

— Нет, нет, нет! — отчаянно закричал Пнин, о чем тут же пожалел. Голова заболела еще сильнее. — Традиционное мышление — наша мудрость, она сложилась миллиарды лет назад и стала залогом и гарантом достоинства. Неужели ты не понимаешь, Меннус! Кем мы станем без чести?

— Мой милый адмирал, ты должен понять, что твоя честь, о которой ты так печешься, — настоящая помеха на пути всего нового. Новый опыт — ключ к новым знаниям и открытиям, к которым всегда стремились кхагггуны. А то, что ты назвал мудростью, делает нас слабыми и робкими. И я этого не потерплю!

— Ты сумасшедший.

— Правда? Если это твое мнение, то…

— Это приговор, ты воплощение зла.

— Если это твоя оценка, мой адмирал, то я не ошибся, когда решил изолировать тебя от общества. — Меннус подался вперед. — Твоя мудрость и мышление давно себя исчерпали. Они стали привычными и считаются добродетелью, хотя уже потеряли всякую ценность. История дает немало примеров того, что тот, кто пытался изменить существующее мышление, сначала считался злодеем. Со временем новое мышление приживается, а старое исчезает из памяти, и того, кто внедрил новшества, возводят в ранг героя. — Меннус снова откинулся на спинку стула. — На этот раз героем буду я.

Философия звезд-адмирала казалась устрашающей, потому что основывалась на железной логике. Память коротка, а история бесконечна.

— Теперь понимаешь? — самодовольно улыбнулся Меннус. — Абсолютной правды нет, только разные интерпретации.

Пнин умирал от головной боли. Он прижал салфетку к правому глазу, который, казалось, вот-вот вылетит из глазницы.

— А тех, чьи убеждения особенно прочны и непоколебимы, следует уничтожать, как уничтожили всех жрецов, поклонявшихся Энлилю. Ведь убеждения и есть столпы, на которых строится общепринятое мышление. Поэтому они и мешают всему новому.

К счастью, гнусную тираду Меннуса прервал громкий стук в дверь.

— Ура, прибыл наш ужин, — радостно подпрыгнул звезд-адмирал. — Не знаю, как ты, флот-адмирал, а я проголодался.

К величайшему удивлению звезд-адмирала, охранники не принесли ужин. Они пропустили взвод-командира Дассе и, что еще удивительнее, дочь Пнина, Лейти.

Опытным глазом оружейница оценила окружающую обстановку — местоположение противника, вооружение, эмоциональный накал. Затем ее взгляд стал метаться от Иина Меннуса к отцу.

За несколько дней домашнего ареста Пнин изменился почти до неузнаваемости. Только сейчас до Лейти дошло, насколько он стар и слаб. С самого рождения она считала его воплощением силы, мужества и неиссякаемой энергии. Возможно, ее испугали глаза отца, вернее, то, что за ними скрывалось. Флот-адмирал Пнин перестал бороться за свою жизнь и был готов упасть в ледяные объятия смерти. Как бы то ни было, Лейти понимала, что появилась вовремя.

На лице Дассе отразилось изумление.

— Звезд-адмирал, не ожидал вас здесь увидеть.

Меннус поджал губы.

— В чем дело, взвод-командир Дассе? Почему вас так удивляет мое присутствие?

— Видите ли, я привел дочь флот-адмирала.

— Я не слепой. Посещение флот-адмирала запрещено для всех, даже для членов его семьи.

— Да, конечно, — проговорил Дассе. Ему очень хотелось показать звезд-адмиралу обрубок пальца, причем так, чтобы Лейти не видела.

— Хватит кривляться! Уведите ее отсюда! — гаркнул Меннус.

— Одну секунду, — вмешался Пнин, тяжело поднявшийся со стула. — Я приказывал переделать свой ионный меч.

Меннус повернулся к своему пленнику:

— Предупреждаю, флот-адмирал, лучше иди в свой кабинет и жди ужина.

— Я хочу поговорить с отцом, — заявила Лейти.

— Ты будешь говорить, только когда тебя спросят, — рявкнул Иин Меннус.

Лейти попробовала подыграть отцу.

— Я не смогу закончить новый меч, если не переговорю с флот-адмиралом.

— Не нужен ему никакой меч! Убирайся отсюда!

— Я имею право его видеть!

— У тебя прав меньше, чем у любого из присутствующих. Думаешь, раз ты оружейница, то можешь на что-то претендовать? Ты была и остаешься тускугггун, чем бы ни занималась.

— Ваше мнение меня не интересует! — настаивала Лейти. — Я здесь и хочу поговорить с отцом.

Звезд-адмиралу, раздраженному тем, что ему не дали спокойно поужинать, надоела ее наглость, и он приказал кхагггунам вышвырнуть Лейти прочь.

— Звезд-адмирал, прошу вас, не стоит применять силу, — взмолился Пнин.

Его никто не слушал. Лейти посмотрела на приближающихся кхагггунов, чем не преминул воспользоваться Дассе, ударивший ее кулаком в грудь.

Оружейница закричала и, покачнувшись, упала на спину, а Дассе продолжал бить бывшую жену. Пнин бросился на помощь к дочери, но Меннус тут же велел кхагггунам оттащить его в сторону.