Владычица Подземелий

Гаррик шел впереди, незаметно вытирая глаза. Если бы он сейчас пожалел слез, это значило бы, что Тинт погибла зря…

Шарина стояла на причале рядом с трубачом, который подавал сигнал каждый раз, когда моряки спускали на воду очередную трирему. Она почти не слышала сигнального горна. Все другие звуки перекрывал шум того бедлама, который всегда творится при погрузке кораблей.

Шкивы заскрипели, сосновые доски пронзительно завизжали в унисон, касаясь натертых известью стапелей. И через причал от нее на воду плюхнулась следующая трирема. Спускавшие ее рабочие перебросили на борт швартовые, державшие корабль у набережной. У причала ожидали команды на погрузку примерно около ста человек, державших в руках весла. На корабле находились только рулевые да несколько гребцов, готовые в случае непредвиденных обстоятельств вывести корабль из бухты в открытое море.

Флотские унтер-офицеры громкими криками подгоняли моряков. Толпа зевак с восторгом наблюдала за происходящим, люди оживленно обмениваясь друг с другом впечатлениями.

Карус отошел от группы советников и приблизился к Шарине. В этот день на нем была походная одежда: короткая туника с рукавами, плащ с капюшоном на плечах и сандалии на прочной толстой подошве. Утром он собирался надеть ту одежду, в которой воевал, будучи правителем Островов. Но Лиэйн объяснила, что это может вызвать нежелательные разговоры.

— Ну, что, тебя впечатляет происходящее? — склонился он к Шарине.

Она помедлила, не зная, что ему ответить. Но потом сказала правду:

— Меня все это очень смущает. Такое зрелище не по мне. Слишком много суматохи.

— Верно, — согласился Карус, — хотя войска справляются с этим лучше, чем я ожидал. Если бы позволяло время, я погрузил бы всю пехоту на корабли прямо в устье реки.

Девушка не стала указывать ему на скопившихся на причале солдат, что было одним из доказательств царившего здесь беспорядка. Тяжелая пехота, грузившаяся на корабль, озлобленно расталкивала гребцов, пытаясь разместиться в центре судна.

Солнечный зайчик ослепил Шарину и заставил прищуриться. Она приставила руку ко лбу козырьком, стараясь рассмотреть, что стало причиной его появления. В доке, используя обнаженный меч в качестве указки, спуском на воду очередного судна руководил сам лорд Валдрон. Увидев его, Шарина поняла причину, по какой офицеры набрасывались на моряков, выказывая служебное рвение.

Какой-то офицер безуспешно пытался миновать кордон стражников из отряда Кровавых Орлов, чтобы подойти к королю. Драгоценные камни, закрепленные на его доспехах, сверкали и переливались на солнце. Убедившись, что стража не собирается его пропускать, офицер издалека громко обратился к Карусу.

Король замолчал и, повернув голову, посмотрел вначале на командира охраны, а затем на пытающегося прорваться офицера. Последний закричал еще раз:

— Принц Гаррик…

— Лорд Госли! — прогремел в ответ голос Каруса. — Немедленно спусти на воду «Хозяйку Вэллиса» или оставь свой пост, как и свою честь! Если будешь медлить, я позабочусь, чтобы твоя голова рассталась с телом до заката солнца!

Шарина моргнула. Лорд Валдрон, находившийся на другой стороне пристани, перестал распекать подчиненных, услышав голос короля.

Лорд Госли с ненавистью посмотрел на Каруса. Его глаза от злости налились кровью. Не промолвив ни слова, он круто развернулся и зашагал назад.

Карус с отвращением покрутил головой.

— Ты считаешь, что я не должен был так говорить? — прошептал он на ухо Шарине. — Я запретил брать на корабли лошадей. А Госли настаивал, чтобы его конь отправился с ним. Мало того, он заплатил капитану триремы, чтобы его кавалеристы тоже смогли взять с собой лошадей. И теперь его батальон готов следовать за ним, куда бы он ни приказал. Не за мной, а за ним. Разве за это не следует отрубить голову?

Шарина откашлялась. Она не хотела повторять слова Каруса. Вместо этого девушка положила руку ему на плечо и заметила:

— Мое дело напоминать вам, что вы принц Гаррик. И лишь моя вина в том, что вы забыли об этом, Ваше Величество.

Как она и ожидала, Карус смутился от мысли, что своей грубостью причинил Шарине неудобство. Девушка поспешила сменить тему разговора:

— Может быть, все-таки стоило грузиться в устье реки?

Карус не ответил. Вместо этого он опустил свои кулаки на парапет причала и стал наблюдать за происходящим в бухте. На его губах появилась широкая улыбка. Шарина чувствовала, что он еле сдерживается, чтобы не разразиться хохотом. Она тоже посмотрела на море, стараясь понять причину его веселья.

Только что загруженная трирема отчалила от пристани. На веслах в ней сидела всего лишь дюжина гребцов. Корпус корабля качался на волнах из стороны в сторону. Пехотинцы боялись пошевелиться, вцепившись в деревянные скамейки, а унтер-офицеры криками подбадривали новобранцев. Команда небольшого буксира слаженно махала веслами, выводя судно на рейд.