Владычица Подземелий

На холме, там, где выходил на поверхность известняк, раздавался звон металла. Это Костас пытался отколоть от каркаса кусочки золота. Работа продвигалась медленно. Трубки оказались не только очень твердыми, но и такими гибкими, что когда моряк бил по ним камнем, они не ломались, а только гнулись.

— Метра, — позвала Тильфоза. Она обратилась к волшебнице, не оборачиваясь, но слышно ее было хорошо. — Что ты увидела? Почему катастрофа произошла именно здесь, почему наш корабль разбился у этого острова? Как все это связано?

Кэшел левой рукой ухватился за ствол одревесневшей герани.

— Здесь будьте особенно осторожны, — предупредил он своих спутниц. — Тропа очень скользкая.

В целом спуск проходил нормально. Корни растений, плотно переплетаясь, пронизывали почву, не давая глине оползать. Они могли выдержать не только вес Тильфозы, но и Кэшела, поэтому путники без опаски цеплялись за кусты, используя их ветки как перила.

— Капитан! — раздался далеко позади голос Костаса. — Я иду, капитан! Где вы?

Мауникс не ответил. Он, наверное, уже не слышал приятеля.

— Мы здесь, Костас! — закричал в ответ Кэшел, зная, каково остаться одному в незнакомом, опасном месте. Каким и был этот остров.

— Метра, — еще раз громко позвала Тильфоза.

Жрица что-то прошептала в ответ, совсем тихо. Тильфоза повторила:

— Говори громче, я тебя не слышу.

Только тут Кэшел понял, что девушка занимает более высокое положение в обществе, чем волшебница. Интересно, как это деление происходит в тех местах, откуда они родом. Юноша никогда бы не смог сказать постороннему, что он чей-то опекун. Возможно, и Метра не хотела, чтобы Кэшел знал об этом. Он и сам рано осиротел, и на собственной шкуре испытал все «прелести» принадлежности к низшему сословию.

Тильфоза поняла это.

— Этот остров, — громко произнесла Метра, — всегда являлся местом сосредоточения Хаоса. Здесь потоки сил, создающих космос, движутся в различных направлениях. От их столкновения возникает обратная реакция, проще говоря, катастрофа. Мы как раз попали в такой космический катаклизм, и в результате наш корабль разбился о камни. С кораблем Третьей Расы произошло то же самое, только намного раньше.

Намного раньше. Окажись здесь Шарина, она бы разобралась в этом, а вот самого Кэшела рассказ Метры не особо заинтересовал, просто ему очень хотелось видеть девушку рядом.

Впереди послышались мужские голоса. Склон перешел в пологий песчаный берег.

— Мы уже почти пришли, — сказал он спутницам и, повернув голову назад, громко крикнул: — Костас, мы уже на берегу!

Тильфоза выпустила из рук пояс Кэшела и пошла с ним рядом вдоль пальм, окаймляющих берег. Капитан Мауникс и оставшиеся от команды моряки что-то горячо обсуждали неподалеку. Кэшел услышал:

— Заклинаю тебя Госпожой, Крюк! Если ты не подготовишь ялик и завтра в полдень мы не уплывем, то сами все сделаем, а ты останешься здесь.

Последние лучи солнца окрашивали песчаный берег в алый цвет, но на джунгли уже спустилась ночная мгла. Исключение составляли только верхушки пальм, подсвеченные оранжевыми и розовыми солнечными бликами.

— Костас! — снова закричал Кэшел. — Мы здесь!

Ответом ему стал ужасный душераздирающий вопль, раздавшийся со стороны леса. Все на мгновение замерли, затем Мауникс неловко попытался выхватить из ножен свой меч, несколько моряков бросились к шлюпке, но на полпути остановились в нерешительности.

Кэшел сделал пару шагов по направлению к джунглям.

— Нет, Кэшел! — воскликнула Тильфоза, схватив его за руку. Пришлось подчиниться — девушка была права. В темноте он не смог бы найти то место, откуда раздался призыв о помощи.

Крик не повторился, и стало понятно, что Костас уже не нуждается ни в чьей помощи.

Шарина взглянула поверх правого плеча Каруса на близкого друга Илны. Чалкус вошел в зал танцующей походкой и приветливо улыбнулся Кровавым Орлам.

— Карус, вы оставите при себе меч, когда будете с ним беседовать? — шепотом спросила она.

Король посмотрел на вошедшего, потом перевел взгляд на девушку и, как всегда, широко улыбнулся. Шарина не понимала, как могла спутать это лицо с лицом ее брата, хотя внешне они были неразличимы.

— Сняв меч, я нанесу ему оскорбление, дочка. Этот человек не боится ни моего меча, ни моего гнева, хотя, полагаю, вынужден и с одним, и с другим считаться.

Карус еще раз взглянул на моряка и тихо добавил:

— Но я постараюсь сдержать гнев, а ты остановишь меня, если я буду перегибать палку, хорошо?

— Да, — кивнула ему Шарина, улыбнувшись. — Конечно. Офицер охраны приказал своим людям проводить Чалкуса к королю.

— Прошу сдать орудие, сир, — громко сказал офицер и, не выпуская моряка из виду, повернулся к Карусу, указывая на оружие на поясе Чалкуса.

Король нахмурился.

— Капитан Деган… — начал он.

Офицер продолжал настаивать:

— Ваше Величество, я поклялся, что не подпущу к вам ни единого человека с оружием!

Чалкус подмигнул королю, затем достал из-за пояса нож и, не глядя на офицера, передал тому нож.

— Может, вы хотите, чтобы я отдал охране свой пояс, Ваше Величество? — спросил он у Каруса. — А то, знаете, многих задушили кожаными ремнями.