Владычица Подземелий

Девять оторвались от трупа, который жадно поедали, и уставились на него. Без одежд с капюшонами юноша никак не мог спутать их с людьми. Их бесцветные хитиновые тела излучали фосфоресцирующее сияние. Вместо зубастых челюстей Кэшел увидел клювы.

Он шагнул вперед, вращая перед собой посох. Юноша не знал, чего он сможет этим добиться, но попытаться стоило. У существ не было оружия. А их веретенообразные хитиновые тела вряд ли уцелели бы под ударами железного наконечника его дубинки.

Девять поджали брюшки к нижним конечностям, и в голову Кэшела брызнула вонючая клейкая жидкость.

Юноша продолжал идти вперед, вращая посох, но в руках уже чувствовалась тяжесть. Железный наконечник, коснувшись его тела, прилип к нему. Посох замер, пошевелить им было невозможно.

Существа еще раз обрызгали Кэшела. Он попытался сделать шаг. Но не смог. Ноги словно завязли в черной густой патоке. Кэшел упал на каменный пол. Он был сейчас таким же беспомощным, как курица, которой связали крылышки и ножки перед тем, как пожарить.

Девять склонились над ним, переговариваясь о чем-то друг с другом на непонятном языке. Один из них отвернулся назад и, клешней оторвав от трупа кусок мяса, бросил его себе в клюв.

От страха у Шарины заболело в груди, когда их плоскодонка поднялась на гребне высокой волны. Лодочник Юнатий нежно нажимал на левое весло и изо всех сил давил на правое. Уключина скрипела, будто кролик, бьющийся в лапах стервятника.

— Пусть Сестра заберет тебя! — выругался Карус, сидевший на носу. — Таким шумом мы, как пить дать, разбудим Лердока в его палатке.

— Вряд ли, — спокойно ответил Юнатий, налегая на весла, чтобы выправить плоскодонку. — Но если леди соблаговолит достать кусок сала из корзины под моей банкой и смажет жиром уключины, то мы поплывем бесшумно.

Старый моряк улыбнулся сидевшей на корме Шарине. Чтобы вывести его из себя, нужно было что-то большее, чем недовольный возглас принца.

Шарина быстро нашла корзинку, но не сразу смогла нащупать в темноте деревянный колышек, на который закрывалась ее крышка. Кусок настоящего свиного сала лежал в деревянной коробке. И было удивительно обнаружить его в этой лодке.

Карус засмеялся.

— Я понял, что беспокоюсь о каких-то глупых неприятностях вместо крупных проблем, которые пока не могу преодолеть. Но мне нужно как-то отвлечь себя от томительного ожидания того момента, когда мы приступим к осуществлению нашего плана.

— Скоро будем на месте, — невозмутимо сообщил Юнатий. Его голос был едва слышен за плеском воды. — Через милю мы пристанем к берегу, где флот Блэйза бросил якорь. И вам не придется ждать. Если, конечно, вы не поменяете свои намерения и не прикажете мне повернуть назад, чтобы уснуть в теплой постели.

Карус насмешливо фыркнул.

— Это последнее, о чем я могу подумать. Но когда мы разделаемся со всеми проблемами, я буду спать целую неделю.

Шарина смазала жиром одну уключину. Она сжала кусок сала, чтобы выдавить жира и на другую. Если заскрипела одна, то вскоре заскрипит и другая.

Плоскодонка поднялась на следующей волне. Юнатий направил нос лодки прямо на нее и опять вернул их на прежний курс.

— Сегодня западное течение. Не слишком сильное, один или два узла. Если принц не откажется прислушаться к совету старого моряка, то вам лучше плыть сейчас к Кордину.

Он обернулся через плечо.

— Или подвезти вас и госпожу ближе к берегу? Миля — очень большое расстояние для девушки.

— Я скажу об этом следующей леди, которую ты повезешь, — засмеялась Шарина. Она уже сняла с себя пояс и теперь наклонилась, чтобы снять тунику, которую надела специально для долгой прогулки по морю. — Я из деревни Барка. И единственная Госпожа для меня — это та, которой мы молимся.

Я молилась ей сегодня и просила спасти королевство и моих друзей, подумала она и едва заметно улыбнулась.

Шарина взяла пропитанный маслом мешок, в который сложила одежду, чтобы переодеться на берегу. В шелковую тунику и плащ она завернула пьюльский нож. Девушка взяла его с собой как талисман. Но, кроме того, сильный удар этого клинка мог выручить ее из беды.

— Ты готов? — обратилась она к Карусу.

Юнатий убрал весла. Широкие усы дрогнули, когда он посмотрел на Шарину, на ее красивое гибкое тело, озаренное лунным светом. Но тут же лодочник опустил глаза вниз, словно увидел что-то недозволенное.

— Да, — ответил Карус и взял в руки большой сверток. Скинув с себя тунику, он оставил на теле лишь ремень, застегнутый на поясе. На нем в кожаных ножнах, пропитанных воском и ланолином, висел длинный острый кинжал. — Сейчас.

Шарина соскользнула в воду, подняв узел над головой. Некоторое время она плыла, придерживаясь рукой за борт лодки, которую тихонько несло течением к берегу. Потом, оттолкнувшись, девушка по-лягушачьи двинулась вперед. Ей предстояло проплыть довольно большое расстояние. Она могла воспользоваться мешком с одеждой, как спасательным кругом, чтобы держаться на воде, если изменится течение, но сомневалась, что ей это потребуется.