Владлен Бахнов

Закон, обязывающий посещать театры, разумеется, оставался в силе, но на сцене шли пьесы только на спортивные темы. В одних драмах герою в ответственный момент предстояло решить, кем быть: хоккеистом или футболистом. И зрители с волнением ждали, что же он выберет для себя и как будет жить дальше. В других, лирических, за героиней одновременно ухаживали футболист и хоккеист. Зрители старались угадать, кого же она предпочтет, но с помощью неуемной фантазии драматурга строптивая героиня отвергала и хоккеиста, и футболиста, предпочтя им баскетболиста… В третьих пьесах, комедийных, герой случайно попадал в чужой город, где его случайно принимали за прославленного футболиста и окружали уважением и почетом. Когда же захватывающий сюжет приближался к роковой развязке и герою грозило позорное разоблачение, то случайно выяснялось, что тот, кого принимали за прославленного футболиста, в действительности — прославленный хоккеист.

Были и увлекательные остросюжетные пьесы, в которых герой, играя в одной команде, в душе был ярым приверженцем другой команды. Разумеется, та команда, за которую он играл, была иностранная, а та, за которую болел, — родная, отечественная. Оказывалось, что героя еще в грудном возрасте похитили из яслей и переправили за границу. Узнав об этом от своей дряхлой матери, которая специально приехала на решающий матч, чтобы открыть глаза своему похищенному сыну, прозревший приводил свою команду к поражению, а тренер в отместку убивал его мамашу как бы нечаянным ударом футбольного мяча в голову.

Были и такие спектакли, в которых, наоборот, в отечественную команду специально засылали иноземного диверсанта-футболиста. чтобы он подорвал моральный дух спортсменов. Но перед вторым таймом негодяя разоблачали. (Когда он переодевался, на его груди случайно обнаруживали сделанную на иностранном языке татуировку.) И отечественная команда опять-таки побеждала с разгромным счетом своих морально нечистоплотных противников.

Однако, несмотря на такие заманчивые и разнообразные спектакли, зрители шли в театр лишь только потому, что их обязывал к этому закон. Если бы не закон и не страх перед капельдинерами, черта с два их заманили бы в театр. Уловив эту тревожную тенденцию, министр культуры и лучший друг зрителей велел продавать наряду с обычными и льготные билеты. Льготные билеты стоили дороже, но лица, купившие их, от посещения театра освобождались, и многие граждане с радостью откупались от зрелищ, хоть и лишались хлеба.

Но при таком положении дальнейшее повышение цен на билеты было неразумным. А в то же время расходы на культурно-массовые мероприятия росли, оснащение капельдинеров современным оружием тоже стоило все дороже, а хоккейно-футбольный психоз достиг апогея, и держаться только на нем было рискованно.

И премьер-капельмейстер, пораскинув серым веществом, решил, что выручить Бодливию и поправить ее финансовые дела может только какой-нибудь надежный, хорошо проверенный, серьезный враг.

Да, да, генеральный брандмайор понимал этот политический парадокс, хоть в бытность актером из серьезных государственных деятелей играл только тень отца Гамлета.

— Нужен враг, — сказал Македонский заведующему отделом культуры иностранных дел.

— Простите, маэстро? — не понял заведующий.

— Нужен коварный, непримиримый, безжалостный, вооруженный до зубов враг! Есть у нас такой?

— Откуда? — извиняясь, развел руками заведующий. — У нас никогда врагов не было!

— Так будут! — стукнул кулаком по столу Македонский.

— Да кто же с нами враждовать станет? Кому мы, извините за выражение, нужны?

— Пойми, заведующий, — сказал задушевно и ласково Главный рабочий сцены. — нельзя нам без врага. Кто заставит народ любить нас. если не враг? Кто еще сильней сплотит вокруг нас наш народ, если не враг? Кто еще заставит наш замечательный народ пойти на новые лишения? Кто еще и еще раз сможет поднять цены на билеты? Враг, только враг! Так что ищи врага. Время не терпит. Лошади поданы!

И заведующий, тронутый — тем, что с ним говорили так задушевно и доверительно, пообещал найти врага, чего бы это ни стоило!