Как-то раз, через мост проезжая.Паровоз изумился и ахнул:По реке проплывала такаяОслепительная яхта.По реке проплывала яхтаВ своих ярко-белых нарядах.Паровоз присвистнул и ахнул.И влюбился с первого взгляда.Ведь надо же было случитьсяБезжалостному курьезу.Ведь надо же было влюбитьсяОдинокому паровозу!И теперь, через мост проезжая.Он глядит с тоской и надеждой:Не покажется ли былая.Любимая им, как прежде.Проезжает он ночью поздноИ гудом тревожит воздух.А в реке только синие звезды,А зачем они паровозу?Он раздумывает на разъездах.Зачем он такой ей нужен.Не имеющий тихого места.Некрасивый и неуклюжий…А потом засыпает впотьмах там.И видится за поволокоюПроплывающая яхта.Ослепительная и легкая.И опять летит по дорогам.Тоскующий, непокорный,И гудит в темноту одиноко:— Че-ерный я, че-ерный!..
Стихи об исключении из правил
Как-то раз в гараж заехал Виллис,Стал в сторонке, скромный, небольшой.Все машины страшно удивились:Что это за выродок такой?— Эй, отродье! Как сюда попал ты?Мы здесь обтекаемые все.Как ты смеешь ездить по асфальту?Кто тебя пускает на шоссе?Мы здесь не простые, слава богу.Уходи в другие гаражи!Только обтекаемые могутС нами разговаривать и жить.Стыдно быть таким в двадцатом веке.Ты не обтекаемый, не наш!— Цыц, канальи! — гаркнул Студебеккер,И замолк почтительно гараж.И подумал Виллис, бедный малый.Дескать, сильным нечего тужить.Сильным разрешается, пожалуй,И необтекаемыми быть.
Стихи об одиночестве
Был похож на другие трехтонкиПростой городской грузовик.Он с детства, буквально с пеленок.К грохоту улиц привык.А дальше пошла уже проза:За что неизвестно и какЕго подарили колхозу.Степному колхозу «Маяк».Дороги, пути, перелески,Леса, и поля, и река.А разговаривать не с кем.Когда подступает тоска.Пошел к лошадям горожанин,Но лошади лишь тайкомПугливо косились и ржалиНад странным чужим чудаком.Его поднимали утром,А он не хотел вставать,Чтоб хоть во сне на минутуГород опять увидать.И не помогали угрозы.Хоть шофер его проклинал.Хоть сам председатель колхозаМеханика вызывал.Нет, грузовик ни с места,А потом вдруг рванулся самИ пошел без разбора, с трескомПо заборам и по плетням.А лошади ржали басом:«Вот буянит, вот сукин сын.Грузовик как свинья нализался.Говорили — не пей бензин!»