В геологической партии, к примеру, надо было обеспечить бесперебойную работу буровых установок, тракторов, автомашин, а запасных частей не было, их надо было или купить, или дать взятку, чтобы их дали бесплатно. Вот и приходилось выкручиваться: в качестве рабочего оформляли жену водителя машины, рабочим на бурении – жену бурового мастера и тому подобное. Зарплата этих «мертвых душ» шла на поддержание буровых станков и автомашин в рабочем состоянии. Но ведь это тоже воровство, воровство у государства!
Или вот другой пример из частной жизни: вам нужны доски, чтобы что-то отремонтировать в своем доме, в своей квартире, но купить их было невозможно – только «взять» на работе и, конечно, бесплатно. Однако иногда это приводило к появлению доносов на тех, кто позаимствовал доски или что-либо другое.
Мы жили на втором этаже, и, когда у нас родился сын, понадобилась коляска. Но втаскивать по нескольку раз в день коляску на второй этаж по лестнице дело малоприятное. Я решил соорудить в парадном под лестницей «гараж» для коляски. Кое-как удалось уломать соседей, чтобы они против этого не возражали. Но делать «гараж» надо было из листового железа. А где его взять? У кого есть свой сварочный аппарат?
В Управлении геологии, где я работал, были свои механические мастерские. Естественно туда я и обратился. Начальником там был Володя Склянский. Он отнесся к моей просьбе очень внимательно: сам разметил нужные куски листового железа, дал мастера, который нарезал это железо, дал сварочный аппарат и сварщика, который все это смонтировал в парадном моего дома. Предвидя, что обязательно найдется кто-нибудь, кто напишет донос об использовании мною казенного железа, я убедил Володю дать указание бухгалтерии механических мастерских принять у меня деньги в счет его стоимости. Единственная скидка была сделана в том, что в квитанции было указано, что для строительства моего «гаража» были использованы «обрезки» листового железа. Ну и цена, соответственно, была весьма низкой.
Я как в воду глядел: не прошло и недели, как меня вызвали к начальству – кто-то уже донес на меня. Когда я показал квитанцию, в которой было указано, что железо было оплачено мною, вопрос был исчерпан: какое железо использовалось, никого не интересовало.
Мой сын, а потом и дочь выросли, коляска была больше не нужна, а «гаражом» мы пользовались еще много лет, храня там вещи, которые хотя вроде бы и были не нужны, но и выбросить их было жалко!
Для меня вполне достаточно!
В Баку, в одной из геологических организаций, работал мой товарищ. Звали его Леня. Однажды, по поводу какого-то праздника сотрудники этой организации, все мужчины, разговорились о своей семейной жизни. Каждый рассказывал о себе, а один из геологов стал уверять, что, по его мнению, иметь секс с женой один раз в месяц более чем достаточно. Все возмущались, пытались его убедить в том, что любовью надо заниматься гораздо чаще, но он стоял на своем.
Через несколько дней после этого Леня был у меня дома в гостях. Он припомнил этот спор и спросил у моего отца, который был известным в Баку врачом кожно-венерологом и который, несмотря на то, что ему в это время было уже около 85 лет, продолжал работать:
– Скажите, Абрам Моисеевич, как, по-вашему, иметь женщину один раз в месяц для мужчины – это достаточно?
Мой отец ответил не задумываясь:
– Для меня вполне достаточно!
Член-корреспондент
В советские времена после успешной защиты диссертации, обязательно устраивался банкет, на который приглашались члены ученого совета, оппоненты и вообще все сочувствующие. В 1960-70-е годы это делалось практически совершенно открыто и официально. Позже такие банкеты были запрещены, но все равно устраивались под разными предлогами – дня рождения, праздника и т.п. Мой товарищ, Леня, благополучно защитив диссертацию, как и полагалось, устроил банкет в ресторане. Набралось человек тридцать. Все шло замечательно, пили за новоиспеченного кандидата, за его дальнейшие успехи, за руководителя диссертации, за всех присутствующих.
Чтобы прервать скучную последовательность почти одинаковых тостов, Леня решил рассказать анекдот. Все слушали со вниманием. Он задал риторический вопрос: