Владигор

С дружинником условились, что сигналом для его сотоварищей будут набатные удары в большое медное било, которое люди Ждана вчера днем приволокли из Нижней слободки. Заслышав его, Рогня с двумя дюжинами дружинников (столько, по словам перебежчика, готовы помочь Владигору) нападет на борейцев, приставленных к главным крепостным воротам, и распахнет их перед наступающей ватагой. А уж дальше — как Перун дозволит.

Когда дружинник, услышав все необходимые разъяснения, отправился восвояси. Горбач наполнил кружку медовухой, выпил до дна, утер ладонью седые усы и сказал:

— Может быть, я уже стар и глуп. Так бы прямо и сказал! Но зачем же меня дурачить, князь? Али не вижу, что ты здесь проделываешь? Так я на проделки твои и дружка твоего. Ждана, еще когда насмотрелся!..

Недоумевающий Ждан вытаращил глаза:

— Ты чего? Какие проделки? Владигор же, примиряюще подняв руки, ответил:

— Не сердись, Горбач, я не хотел тебя обидеть. Просто ни к чему было при чужом человеке раскрывать все наши намерения. Ты прав, я схитрил. Основной удар мы нанесем не по главным воротам, хотя начнем именно с них. : Как рассветет, пусть вся ватага берется за топоры и делает большие деревянные щиты: они в какой-то мере помогут укрыться от огненных снарядов Ареса. В полдень Ждан с двумя сотнями двинется под этими щитами к главным воротам. Если Рогня вправду решил скинуть Климогу, если его люди сумеют перебить стражников и распахнуть ворота, что ж, наша задача в таком случае весьма упростится… Однако я не думаю, что все окажется так легко. Поэтому, Горбач, тебе поручаю самое трудное. Твоя сотня должна незаметно пробраться в Поречную слободу, затаиться и ждать, когда откроются Перечные ворота.

— С чего они вдруг открыться должны? — продолжая хмуриться, спросил Горбач.— Или ты считаешь, что Климога, осады убоявшись, через них побежит к ладьям спасаться?

— Нет, конечно. Да и бежать ему некуда, это он понимает… А Перечные ворота для твоей сотни я открою.

— Каким образом, князь? Неужто чародейство поможет? Не слышал я прежде о таких чудесах.

— Верно, магия здесь ни при чем. Чучу благодарить надо — он лазейку в крепость нашел. Через нее с тридцатью бойцами проскользну за стену и постараюсь, покуда борейцы будут Жданом озабочены, перебить стражу Поречных ворот.

— Легко сказать,— возразил Горбач.— А вот как проскользнется? Климога только рад будет, что ты сам голову под меч несешь… Зачем? Кому угодно прикажи — мне ли, Ждану,— разве не справимся?

— Приказал бы, если б не знал, что сам идти должен.

— Да с чего сам-то? — вскочил на ноги Ждан.— Что за причина такая?

Владигор промолчал. У него не было объяснения. Ведь и слова «Найди свою дорогу!» отнюдь не означали, что он обязан пробираться подземным ходом во вражье логово, презрев всяческую опасность. Однако Небесный Покровитель сказал: «Доверься голосу души», а душа как раз и торопила его нынче, звала — иди! Объяснишь ли такое?

— Не будем спорить,— твердо произнес Владигор и жестом велел Ждану сесть на место. — У каждого из вас трудные задачи, от каждого зависит общий успех. Ты, Ждан, если дружинники главные ворота одолеть не смогут, отступай без задержки — зря людей не губи. Но далеко не уходи, дразни борейцев. Пусть они думают, что вот-вот атаковать начнешь. А ты. Горбач, в его битву не вмешивайся, даже если он в крепость ворвется.

— С двумя сотнями? Да и тех уже не будет — побьют половину. На площади перед Княжеским дворцом Климога наверняка свежих бойцов поставит. Как Ждан с ними управится?

— Вот поэтому и не вмешивайся. Твоя сотня для того и должна силы сберечь, чтобы, пройдя через Перечные ворота, ударить по борейцам сзади. Если у дружинников ничего не получится, то именно твоей задачей станет к главным воротам прорубиться и открыть их для войска.

— А войско где? — продолжал сомневаться Горбач. — Кабы мы еще днем гонца послали в предгорья, глядишь, пятьсот человек, которые там дожидаются сигнала, к полудню сюда поспели бы. Но припозднились мы, теперь они раньше завтрашнего вечера к Ладору не поспеют…

— Ну, как понимаю, настал мой черед,— встрепенулся молчавший до этого момента Филимон.

— Правильно, Филька,— подтвердил Владигор.— Сам ведь говорил, что служба такая. Передай мой наказ: коней не жалеть, во весь опор мчаться к стольному городу. Кто безлошадные, пусть легкие плоты сколачивают, а то и просто на бревнах по Звонке спускаются. Очень важно, чтобы успели они Ждана поддержать, когда его храбрецы в крепость ворвутся!

Он окинул взглядом всех четверых, положил руку на крестовину меча и сказал негромко:

— Завтрашний день все решит. Но помните, други не за князя Владигора сражаетесь, а лишь за освобождение земли нашей от проклятой нечисти. О том и бойцам скажите. Многие из них встретят сегодня свой последний рассвет, так пусть знают — вотчина их геройством спасена будет. И да помогут нам Небесные боги!..

8. На земле и под землей