Влад Талтош. Том 3

А еще, возвращаясь, я нажил себе смертного недруга. Ему было лет шесть, и он бросал деревянным мячиком в стену дома, производя бодрое «бум-тук», «бум-тук», когда мячик ударял в стену, а потом в улицу. Он упустил мячик, и тот прокатился через улицу прямо передо мной, а потом плюхнулся в канаву и уплыл куда-то вниз. Лишь пройдя шагов двадцать, я осознал, что легко мог бы остановить мячик и бросить его обратно хозяину, а когда я подходил к «Колпаку», то понял, что малец все время смотрел мне вслед. Подумал, что стоит вернуться и попросить прощения, но складывать слова я сейчас был не в состоянии.

Странно, прогулка была долгой, а вот запаха города я совершенно не запомнил, что значит либо одно, либо другое.

Я отворил дверь и вошел. Хозяин как-то странно посмотрел на меня, но осознал я это лишь после того, как прошагал мимо него прямо к задней двери и начал взбираться по длинной, длинной, очень длинной лестнице к себе в комнату. Там я плюхнулся на кровать и уставился в потолок. Кровать была прекрасной, а потолок смотрелся весьма интересно, трещины и щербинки постоянно перемещались, а краска переливалась.

Нет, спать я не хотел, я просто устал разумом и телом. Это не одно и то же. Следующие час-другой напрочь выпали из моей памяти.

Подремать днем – признаться, не мое; я пробовал, еще когда был с Коти, которая в этом отношении очень похожа на кошку. Меня такое времяпровождение лишь вгоняло в сонное состояние. Но сейчас вышло иначе: когда я проснулся, мир больше не расплывался, а я чувствовал, что готов сделать следующий ход.

Я спустился в главный зал. Инче сообщил, что так поздно он кофе не подает, а я сообщил, что желаю выпить кофе.

Наконец кофе принесли.

Инче развернулся, и из ниоткуда возникла мысль: идиот, нельзя же подставлять спину врагу!

Я немного над этим поразмышлял. Подобные мысли, конечно, из ниоткуда не приходят, однако это не делает их заслуживающими доверия. Да, возможно, сработало мое подсознание, которое что-то такое в нем заметило. Вполне возможно также, всему виной моя паранойя, помноженная на неприятные взгляды и замечания, начиная с того, первого, когда он попытался выгнать Лойоша и Ротсу.

Это я к чему: мне Инче не нравился, но это само по себе не доказательство, что он работает против меня. С другой стороны, я уж точно не стану подставлять спину ЕМУ.

Когда он повернулся, разумеется, я уже на него не смотрел.

Итак, у нас есть Гильдия торговцев, и она совсем не похожа на гильдии, какие описывал Нойш-па. Нет, разумеется, дед порой ошибается, но одного этого уже достаточно для подозрений, что тут что-то не так.

И еще граф Саэкереш Веодрик, владелец земель и бумажной фабрики. В Империи вельможа, владеющий фабрикой – дело рядовое, однако для Востока, насколько я понимал, это необычно. Думаю, потому как здесь не так много фабрик любого сорта, но возможно, я и неправ. И все же, что у него с Гильдией? Сотрудничество? Соперничество? Перемирие, вооруженное или долговременное? Тут тоже не все так просто.

А еще – непонятный момент с «темным» и «светлым» колдовством. Чушь какая-то. Если здесь есть смысл, нужно его выяснить, а если нету – выяснить, почему все верят, будто он есть.

Как во все это вписывается мой дорогой Инче?

А еще Орбан. Он точно тут участвует, уверен.

И еще – Дом Джарега. Он, пожалуй, в местных раскладах никак не играет, но о нем никогда, никогда нельзя забывать, иначе последним, что я увижу в жизни, будет острие кинжала Морганти. Меня передернуло.

Кто-то жестоко расправился с семьей моей матери, и как минимум одна из сторон в этом виновна – или знала, кто виновен.

Так, ладно, вот все вопросы на сегодня. Попытка ответить на них, безусловно, породит новые вопросы, но по крайней мере было с чего начать.

Я сидел, пил кофе и планировал.

Ха.

Да, конечно, если знать все, что случилось потом, это выглядело забавно. Но так и есть: я планирую, словно все пойдет согласно моему плану, словно никто другой планов не составляет. Так ли уж важно, что я планировал? Возможно, если бы…

Если, если, если.

Если бы мир был таким, каким мне хотелось, а не таким, как он есть.

Бесполезно. Будь мир таким, каким мне хотелось, я был бы по-прежнему женат. И в первую очередь никогда не связался бы с джарегами, потому что не имел бы в том ни нужды, ни желания. Вместо этого я был бы… кем? Я – граф Сурке, расположился в особняке у озера, наслаждаюсь рыбалкой и охотой, обсуждаю с Коти новости моды с улицы Б'нари? Ну нет, такого я тоже не мог вообразить. Сказал ведь, бесполезно.

Когда подряжаешься кого-то убить, нужно выяснить о «клиенте» все возможное. Нет смысла выяснять, кем клиент мог бы оказаться или кем бы тебе хотелось его видеть. Займешься этим – получишь Премию Фискома, то есть, если кто не в курсе, твое имя будет добавлено в список, высеченный на массивной мраморной стеле у Звезды Палача.

Смотри на то, что есть. Не понимаешь – выясни. Иногда это становится лишь очередным приношением на алтарь богов тщетности, тех, которые отвечают за неурожай.

В общем, я сидел, пил кофе и планировал. Как если бы.