Влад Талтош. Том 2

– Кровь на полу у Вирры? – спросил Маролан. – Пожалуй, я еще не слышал такого выражения.

– Да, – кивнул я, – ты его вряд ли слышал.

Следующий день обещал быть коротким. Дело в том, что это был канун Фестиваля Нового года, и большинство людей прекращало работать около полудня. Однако мои ребята продолжали трудиться, поскольку праздничные дни всегда приносят хороший доход, кроме того, все получили премии. Я не мог предвидеть, каким будет расписание у тех, с кем я хотел встретиться, поэтому встал гораздо раньше, чем обычно. Я перекусил и накормил джарегов, бросая лакомые кусочки в воздух и давая им возможность за них сразиться.

– Лойош, Ротса выглядит как-то странно. Она не беременна?

– Что? Нет, босс. Во всяком случае, мне ничего об этом не известно. Понимаешь…

– Ладно, так в чем же дело?

– Ну, ты же знаешь, она ближе к Коти, чем я, и… я хочу сказать…

– Я понял. Ладно.

Я допил свою кляву, оделся, взял Лойоша и Ротсу и отправился выполнять первое из запланированных дел. Айбин спал в синей комнате, но даже не пошевелился, когда я уходил. Я ему позавидовал.

Группа Келли успела дважды поменять свою штаб-квартиру, причем последнее место заметно отличалось от всех остальных. Раньше они встречались в квартире, где жили двое или трое из них, но сейчас нашли большую пустующую лавку неподалеку от крестьянских рынков, которые периодически возникали по всей Южной Адриланке. Все окна были зашиты досками – то ли жалкая попытка защититься, то ли у них просто не хватило денег на промасленную бумагу или стекла. Я постоял немного перед зданием, размышляя. Обычно во время посещения части города, где живут выходцы с Востока, я чувствовал себя спокойно и уверенно, но не сейчас.

Кому принадлежит здание, становилось ясно практически сразу: во-первых, над крышей развевалось знамя с надписью «Прекратите вербовку в армию», во-вторых, напротив стоял отряд гвардейцев Феникса, мрачных и безмолвных, игнорирующих злобные взгляды, которыми их щедро одаривали прохожие. Как и говорила Коти, все гвардейцы оказались драконами или тсерами, иными словами, профессионалами, а не рекрутированными теклами, и умели сражаться. Вести с ними переговоры не имело никакого смысла.

Не важно. Я наблюдал с противоположной стороны улицы за гвардейцами и теми, кто подходил к двери лавки с заколоченными окнами. Наконец в лавку вошел человек, которого я узнал. Я перешел улицу, приветливо помахал золотым плащом и вошел внутрь.

Он приветствовал меня с обычной теплотой.

– Ты, – только и сказал он.

– Мой дорогой Пареш, – ответил я. – Почему же тебя не арестовали? Нет-нет, давай я угадаю. Они брали только выходцев с Востока. И решили, что текла, даже будучи драгейрианином, не представляет опасности. Я прав?

– Что тебе нужно?

– Хочу вернуть свою жену. Как, по-твоему, это можно сделать?

– Завтра мы устраиваем демонстрацию, чтобы показать нашу силу. Мы предполагаем, что на улицы выйдет пять тысяч людей с Востока и текл, готовых сражаться до тех пор, пока не закончится набор в армию и наших друзей не освободят. Многие из них намерены бороться за управление Империей. Ты все понял или повторить?

– Я переформулирую то, что ты сейчас сказал: вы намерены продолжать кричать друг другу о том, какие вы безумцы, и надеяться, что Империя умрет от смеха.

– Империя не смеялась несколько недель назад, когда вывела войска из Южной Адриланки.

– Однако теперь они вернулись.

– На короткое время. Но если нам придется закрыть…

– Закрой рот, Пареш. Я пришел сюда, чтобы выяснить, есть ли у вас план и собираетесь ли вы освободить мою жену из Имперской тюрьмы. Вижу, что у вас нет плана. Вот и все, что я хотел узнать. До свидания.

Когда я повернулся, чтобы уйти, он сказал:

– Баронет Талтош, – причем мой титул он произнес с таким презрением, что я чуть не прикончил его на месте, но сдержался и вновь повернулся к нему лицом. – Подумай о том, как будет чувствовать себя твоя жена, если мы вытащим ее из тюрьмы, а все остальные ее товарищи там останутся. Тут есть над чем поразмыслить.

Я почувствовал, что сейчас на моем лице появится презрительная усмешка, но не доставил Парешу такого удовольствия, быстро повернулся и вышел на улицу. Вскоре я оказался в той части города, где все ненавидят Влада Талтоша по причинам, которые устраивают меня гораздо больше.

Ладно, значит, рассчитывать на них не приходится. Особых надежд я и не питал, но спросить следовало. Что же остается? Ничего скорее всего. Я остановился и вошел в контакт с Крейгаром.

– Есть новости?

– Музыканты действительно многое слышат, Влад. Они все узнают первыми. Им часто приходится играть при дворе, они слушают и обмениваются слухами. Замечательная была идея.