Влад Лиsтьев

Вывод напрашивается. «ОРТ-рекламу» — не фиктивную, а нормально работающую структуру канала — придумал Владислав Листьев. Дело не столько в разборках между „ИнтерВИДом“ и „Премьер СВ“, сколько в коренных противоречиях между гендиректором и учредителями-акционерами.

Я полагаю, что Владислав Листьев иначе представлял себе структуру ОРТ. Я убеждена, что концепция Листьева представляла собой концепцию развития телевизионного бизнеса. А значит, строилась на принципах, отличных от тех, которые продекларировал г-н Березовский. „Телефабрика ОРТ “, „ОРТ-реклама“, „ОРТ-рекордз“, „ОРТ-концерт“, „ОРТ-видео “ и спонсорская служба наверняка были заложены в листьевскую концепцию. „Соратники — продолжатели дела Листьева“ вынуждены были демонстрировать „преемственность“ хотя бы на уровне профанации.

Логичный результат профанации — крах. Логичное следствие краха — закрепление в общественном сознании мифа № 3: „Телевидение абсолютно убыточно".

Снова — в который раз — мы упираемся в то, с чего начали: деньги на ОРТ делаются иначе. Осталось проследить — как. По итогам 1995 года, дважды развернувшись на сто восемьдесят градусов по чеченской тематике, продемонстрировав мощь PR-pecypca, ОРТ получает:

почти 30 миллионов государственных денег помимо предусмотренных законом о бюджете и еще — говорят — около 40 миллионов, приплывших совершенно посторонней фирме, учрежденной г-ном Патаркацишвили;

„полное прощение“ по Акту Счетной палаты; заказ на проведение президентской кампании; допуск к большой политике.

Отдельные акционеры получают также допуск к „другим, прибыльным видам бизнеса“. По итогам 1996 года, вовремя „сдав“ прежних покровителей и примазавшись к новой команде, ОРТ получает:

не поддающееся полному исчислению количество „внебюджетных“ денег (по некоторым оценкам, около полумиллиарда долларов);

финансирование по непонятным основаниям из бюджета РФ — около 60 миллионов долларов;

самостоятельное проведение PR-акций государственного масштаба (операции „Лебедь“, „Инкомбанк“) — с отдельной, очевидно, оплатой;

обещания допустить к дележу наиболее лакомых кусков госсобственности.

Некоторые акционеры ОРТ получают также пропуск в семью президента.

Именно в 1996 году ОРТ добивается статуса „PR-агентства № 1“, уникальной по ресурсам компании, в которой лучше добром обслуживаться, чем заиметь ее во врагах. В 1997 году „PR-агентство № 1“ ждет первый провал: всей мощи „уникального ресурса“ не хватает, чтобы загнать нужного клиента в ряды принудительно обслуживаемых „добросовестных плательщиков“. Не получив желаемого (пакета „Связьинвеста“), PR-гигант использует ситуацию для устрашения других потенциальных клиентов. Во всей красе разворачивается главное „убойное орудие“: г-н Доренко даже не считает необходимым делать вид, что производит нечто аналитическое. Его „шоу“ — откровенный PR-продукт, занимающий в сетке канала лучшее время.

Я очень хотела проанализировать деятельность ОРТ за 1998 год на основании данных, предоставленных самим ОРТ в соответствии с Законом об АО и ст. 97 ГК РФ. И тщетно искала финансовый отчет в СМИ. Мне, например, крайне любопытно узнать, когда и каким образом образовался долг в 80 миллионов долларов, о котором в декабре 1998 года говорил г-н Шабдурасулов. Вряд ли он связан исключительно с кризисом 17 августа — уже в конце июня задолженность приближалась к 45 миллионам.

Еще мне любопытно, почему для погашения долга в 80 миллионов долларов избирается на редкость несообразный путь — открытие кредитной линии в 120 миллионов под залог акций государства. Кредитную линию никак нельзя использовать для покрытия долгов. Фильмы на эти деньги, кстати, тоже покупать нельзя. А менеджеры ОРТ в своих интервью напрямую связывают приобретение „нового качественного кино“ с господдержкой. Интересно, не выступала ли агентом в этой сделке чужая для ОРТ фирма „ОРТ Интернасьональ“?

Однако, как я понимаю, 1998 год нынче прощен, забыт и закрыт и для меня, и для Счетной палаты. Господь с ними, с законом об АО и ГК РФ. И даже со статьей 287 УК РФ („Отказ в представлении информации Федеральному собранию РФ или Счетной палате РФ“), расположенной, между прочим, в главе „Преступления против государственной власти…“. Все ведь понимают: невозможно исследовать деятельность ОРТ, не влезая в дела „PR-агентства № 1“. Потому что телеканала никакого нет. Агентство же все долги отработало в конце 1999 года, создав и раскрутив из ничего блок с романтическим названием „Медведь“.