Вкус страсти

Посыпав письмо песком, а затем ссыпав мелкие гранулы обратно в коробку, она посмотрела на Оливера, который сидел в амбразуре окна, подбирая мелодию на лютне. Подозвав его к себе (она сидела за узким столом, который велела принести в хозяйские покои специально для ведения переписки), она объяснила, что от него требуется.

— Тысяча извинений, миледи, — мрачно произнес он, глядя на лютню в своих руках так, словно никогда прежде не видел ее, — но я должен оставаться рядом с вами. Приказ сэра Дэвида.

Ответ озадачил Маргариту.

— Но почему? — При мысли, которая вдруг пришла ей в голову, она нахмурилась. — Ты ведь не пленник?

— Еще нет, миледи, но могу им стать, если подведу его.

— Подведешь его — в чем? — спросила она, и в ее голову стало закрадываться подозрение.

— Плохо заботясь о вас, миледи. Я отвечаю за вашу безопасность, и мне строго-настрого велено не спускать с вас глаз.

— Тогда пленница — я.

— Нет, миледи, нет! — встревоженно воскликнул Оливер. — Никто не запрещает вам выходить за ворота крепости, просто вам нельзя это делать в одиночестве.

— Ты — мой страж.

— Отчасти, как в то время, когда вас похитили. Но с тех пор, в общем-то, ничего не изменилось.

Она прокрутила в уме полученные сведения, но никакого подвоха не обнаружила.

— Давай проверим, правильно ли я поняла. Если бы мне нужно было отправиться в Лондон, в Вестминстер, ты был бы обязан поехать со мной.

Оливер расстроился.

— Миледи…

— Отвечай, нахал! — велела ему Астрид, поднимая голову от накидки, кончик которой Маргарита прогрызла до дыр. Она сидела у самого окна, где было светлее, и штопала накидку.

— Но это небезопасно! — Растерянный взгляд, брошенный им на карлицу, не давал понять, к кому он обращается: к ней или к ее хозяйке.

— Небезопасно отвечать на вопрос?

— Небезопасно туда ехать, — раздраженно сказал он, снова повернувшись к ней. — Я должен любой ценой оградить вас от опасности.

— Я заперта в крепости и за мной присматривает достаточное количество воинов, так?

— Половина отряда, который Дэвид привел с собой, — решительно кивнув, уточнил Оливер.

— Что еще мне необходимо для безопасности?

— Как бы то ни было, я должен оставаться с вами.

— Поскольку Дэвид так сказал. Понимаю. — Она забарабанила пальцами по столешнице. — Очень хорошо. Мне нужен заслуживающий доверия человек, который доставит это сообщение. Да, и еще два воина, которые поедут с ним на случай каких-либо неприятностей. Ты проследишь за этим?

— Трое? Трое мужчин для выполнения задания, которое сначала поручили мне одному… — Его возмущение было забавным, главным образом потому, что он явно испытывал облегчение.

— Ты ведь польщен? — Маргарита считала, что Оливеру вполне можно было дать такое поручение. Что же касается других, она могла только надеяться, что каждый из них не даст остальным забыть о срочности задания.

— Чрезвычайно. — Он глубоко вздохнул, выпятив грудь. — И я думаю, что знаю, кого именно лучше послать, миледи.

— Я не сомневалась, что знаешь. Имей в виду: они должны дождаться ответа и сразу же пуститься в обратный путь.

— Bene, все будет сделано.

— Проследи за этим, иначе в следующий раз я отправлю Астрид.

Итальянец хитро покосился в ту сторону, где с шитьем на коленях сидела горничная.

— Почему вы не отправляете ее сейчас, с охраной или без?

Маргарита не смогла сдержаться и рассмеялась.

— Я без нее не справлюсь. Должен же кто-то помогать мне одеться, у меня ведь рука не сгибается. — Она приподняла раненую руку. — Кроме того, ты же знаешь, что скучал бы по ней так, как по утреннему элю, если бы она уехала.

— Человек привыкает обходиться и без эля, — мужественно заметил он, снова покосившись в сторону окна.

— Негодяй! — буркнула Астрид, но без прежнего запала, завязала нитку узелком и перекусила ее, тихонько щелкнув острыми зубками. — Ты ведь знаешь, что любишь меня.

— Ничего подобного! — возмутился Оливер.

— Ха! О да, ты меня любишь! Ты хочешь моего тела. Ты хочешь посмотреть, как я устроена под юбками.

Он умоляюще посмотрел на Маргариту.

— Миледи, вы только послушайте ее!

— Знаешь, ты ведь сам это начал, — не испытывая никакого сочувствия к оруженосцу, заметила Маргарита. Отодвинув табурет, она встала и вышла из комнаты, оставив их препираться дальше.