Вкус одержимости

— Нет. Нет! Ты не сделаешь этого! — заорал в ответ Влад. Влад пытался его остановить. Влад! Это его сильный голос прозвучал: — Не смей!

— Конечно, сделаю! Лучше помоги. Или не мешай!.. Отвали отсюда! – рявкнул Ярик.

Ярик!  

А я… Господи, я сама его выпустила! Сдуру, с обиды, со злости…

И я понятия не имела, куда мы едем. Мы в лесу. Мы одни. Мы чёрт знает где…

— Я писать хочу. Остановимся? — спросила я как можно безмятежней.

— Тебя комары сожрут, — так же невозмутимо улыбнулся он. — Потерпишь? Тут недалеко.

— Недалеко? — удивилась я.

— Да, заедем кое-куда.

На заправку? На скотобойню?.. Всё оборвалось у меня внутри.

Господи, какая же я дура! О чём я только думала? Что же делать?

Алан, прости меня! Алан, пожалуйста, помоги мне! Пожалуйста, не бросай меня! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Алан! Я совсем не думаю, что ты урод или сраный кровопийца. Мне просто было обидно, и больно, и горько. Но я люблю тебя! Люблю таким, как ты есть. Только не бросай меня сейчас! Не бросай! Алан!

Глава 56. Ника

Алан!...

Больше надеяться было просто не на кого. На него и… на себя. И кому бы я мысленно ни молилась, внешне со всей силы делала вид, что всё в порядке.

— Хорошо, давай заедем, — безразлично пожала я плечами. — А куда?

— Увидишь, — обогнул Ярик какую-то корягу, или камень, в темноте было не разобрать.

По днищу проскрежетало. Он выругался. Я скрестила пальцы: хоть бы мы сломались! Но боги устали меня слушать и помогать: мы не заглохли и даже не сбавили скорость. А, протаранив что-то вроде шлагбаума, выехали на дорогу.

На обычную дорогу. Ту самую дорогу. Я поняла это, увидев знакомые места. Я даже с облегчением вздохнула, когда мы вдруг повернули к «Пит-Стопу», а не к скотобойне.

И этот вздох, что вырвался нечаянно, всё и решил.

— Туалет вон там, — показал Ярослав рукой, когда машина остановилась. Злой оскал. Хищный взгляд. И презрение, с которым он скривился, и больше, видимо, решил не скрывать, оставляли мне мало шансов. — Тобой я займусь потом. Но имей в виду, — он демонстративно достал из-под сиденья монтировку и взвесил в руке, — если я вернусь, а тебя здесь не будет, то я тебя найду и сначала переломаю ноги. Потом руки. А затем пробью твою дурную башку, Ника Тальникова, — словно выплюнул он моё имя.  И усмехнулся: — Ещё хочешь пѝсать? — приоткрыл дверь, но обернулся. — Я задал вопрос.

— Нет. То есть да, — замерла я, боясь шевельнутся. — То есть я буду здесь, да.

— То-то же, — усмехнулся он.

И я ещё ждала: вдруг мне всё это снится, кажется, грезится. Вдруг он засмеётся и скажет: «Да шутка, не бойся!», но он смерил меня таким взглядом, что мне стало страшно не за себя, а за того, к кому он собрался с монтировкой в руках.

— А ты… куда?

— Да так, пройдусь. Сиди, не дёргайся.

И вышел. Сжимая монтировку в руке.

Не дождёшься!

И, наверное, он не сильно рассчитывал на моё послушание, и я не особо была ему нужна. Но и сидеть и ждать я, конечно, не собиралась.

Я выскользнула из машины, не успел он сделать и пары шагов. И перебежками, согнувшись в три погибели, прячась за другими машинами, поторопилась в противоположную от туалета сторону. Я понятия не умела, куда. Всё равно. Лишь бы спрятаться или позвать на помощь. Но мне не с чего было даже позвонить. Я оставила в своей машине всё: сумку, телефон, ключи, документы. Ведь я собиралась только отдать Алану карту памяти и попала, нет, сама себе устроила очередную передрягу.

Проскользнув между двух фур, я побежала дальше. Как назло, все машины стояли пустые и запертые. На улице тоже никого не было и стояла такая тишина, что шорох гравия под ногами с головой выдавал куда я иду. Я пыталась идти медленнее, но тише не получалось.

Хлопнула дверь. Я прижалась к стене неизвестного здания. Раздался мужской голос. Я с перепугу юркнула в первую же щель, что мне попалась — за отогнутый лист железа. И оказалась в кромешной темноте.

Глаза привыкли к темноте не сразу. Но всё же они привыкли.

Правда до этого наступила в лужу мазута или машинного масла. Перевернула то ли стул, то ли стул с инструментами. И наделала столько шума, что весь «Пит-Стоп» должен был сбежаться к этому сараю. Поэтому даже не удивилась, когда за стеной раздался злой оклик:

— Ника!

Чёртов Ярик вернулся и меня нашёл. И так со злости саданул в стену своей монтировкой, что я шарахнулась к противоположной стене, не глядя. И словно получила под дых, врезавшись в машину, что там стояла. От боли в рёбрах хотелось взвыть. От страха описаться. Но от ужаса, когда я поняла, что именно стояло передо мной, я не могла пошевелиться.

Это же было оно. То самое чудище на огромных колёсах, что сбило Киру. То самое, что я видела на видео.

— Ника! Выходи оттуда, сука! — снова ударил Ярик по стене. — Или я зайду сам, и ты об этом пожалеешь.

Пожалею? Как бы ни так!