Вкус греха

Но Уилл удержался от расспросов. Если он заговорит на эту тему, ей будет неловко. К тому же у него нет права вторгаться в ее жизнь, поскольку он не предлагает ей ничего взамен. Поэтому он заговорил совсем о другом:

— Ну как, все добрые люди в Гармонии сегодня замаливали свои грехи?

— Все, кто обычно. Тебе бы самому стоило сходить и посмотреть. И показать им, что господь все еще творит иногда чудеса.

— Религия — это не мое. Я никогда не понимал, каким образом поход в церковь в воскресенье избавляет человека от ощущения вины за те мерзости, что он творил с понедельника до субботы.

— Не все они творят мерзости, — возразила Селина.

— Не все, но многие. Они уравновешивают существование таких, как ты и мисс Роуз. — Уилл вдруг добавил с улыбкой: — Мисс Роуз утверждает, что в Гармонии ты больше всех похожа на святую.

Это замечание не развеселило Селину, как Уилл рассчитывал; напротив, она даже помрачнела.

— Наверное, мне бы больше понравилось быть грешницей.

Улыбка Уилла исчезла. В чем другом — неизвестно, а вот в грехе он мог бы оказать Селине содействие. О, он мог бы научить ее грешить лучше, чем кто—либо. Но будь он проклят, если пойдет на это.

Селина сбросила туфли и вытянула перед собой длинные стройные ноги.

— Почему ты вернулся в Гармонию?

— Меня попросила об этом мисс Роуз.

— Но ты-то почему согласился? Ты бежал отсюда и не появлялся шестнадцать лет. Так в чем же дело?

Он мог бы ответить уклончиво или вообще уйти от ответа. Но почему-то решил сказать правду:

— Она растила меня восемь лет. Она пригрела меня, когда никто не хотел смотреть в мою сторону. Я в долгу перед ней.

— Неужели она позвала тебя только для того, чтобы ты занялся восстановлением старого дома? — удивилась Селина.

— Нет, о доме она заговорила только затем, чтобы я был занят делом и не искал приключений. — Уилл вспомнил, что в прошлый раз он отказался отвечать на вопрос о цели своего приезда, отказался даже признать, что ему самому неизвестны планы мисс Роуз. Теперь пришла пора откровенности. — Она не говорит мне, что ей от меня нужно. Повторяет, что я все узнаю в свое время.

— Может быть, ей было одиноко без тебя.

Уилл задумался.

— Она не производит впечатление старухи, страдающей от одиночества.

— Одно дело — быть просто одинокой, и другое — тосковать по кому-то.

Да, Уилл знал, что это правда. В десять лет, и в двенадцать, и в четырнадцать, да порой и в тридцать четыре он тосковал по отцу, которого ему никто в целом свете не мог заменить. Потом он тосковал без мисс Роуз. А теперь появилась Селина. Он нуждался в ее присутствии, желал слышать ее голос. Только она была ему нужна, и больше ни одна женщина в мире.

Но он не стал признаваться в глубине своих чувств, а бросил небрежно:

— Да, за словом ты в карман не лезешь. Первый раз встречаю женщину, которая так здорово умеет формулировать свои мысли. — Качалка скрипнула под ним. — А тебе кого не хватает, а, мисс Селина?

Она ответила не задумываясь:

— Не кого, а чего. Я хочу уехать отсюда. Повидать другие города. Пожить среди людей, про которых я не знаю всю подноготную. Мне надоела Гармония, штат Луизиана.

Я всю жизнь скучаю, сказала она накануне. Наверное, ее тоска и опустошенность имеют отношение к тому человеку, о котором говорила Викки. Наверное, у нее в двадцать восемь лет нет ни мужа, ни детей, потому что когда—то сестра предала ее. А ей нужен мужчина, при виде которого ее бросало бы в жар. Который знал бы, что делать. Такой, как Уилл.

Он был уверен, что с ним она получит такое наслаждение, какого не знала и не узнает ни с кем другим. Между ними уже идет ток такой силы, что они оба могут долго не выдержать. Но дать Селине он может только это. А также избавление от романтических иллюзий. Разочарование. Боль.

— Так чего же ты ждешь? Собирай вещи, и вперед. Это легко.

Селина долго не отвечала, потом сунула ноги в туфли и поднялась со стула. Уже у двери она остановилась и печально улыбнулась.

— Для меня — трудно.

Воздав должное превосходному обеду, приготовленному Мэй, Реймонд провел мать и жену в гостиную, где налил им шерри, а себе — бурбон. Он был доволен, что сумел подавить нетерпение и не выложить старухе то, что ему стало известно насчет Билли Рея Бомонта.

Неожиданно мисс Роуз заговорила в своей обычной резкой манере:

— Я полагаю, это, — она кивнула на бокал шерри, — прелюдия к очередной порции гадостей насчет Уилла.

Френни бросила на мужа предостерегающий взгляд и погладила старую даму по плечу.

— Вы несправедливы, мисс Роуз, — мягко возразила она. — Вы говорите так, словно Реймонд за что-то мстит Билли Рею.

— Точно.

Реймонд сжал свой стакан.

— Мама, я не люблю Билли Рея и всегда его не любил. И никогда этого не скрывал. Ты должна понять, почему я тревожусь по поводу его приезда. Взять на воспитание десятилетнего сироту и привести в дом взрослого человека с очень сомнительным прошлым — это разные вещи.

— У меня нет сомнений относительно прошлого Уилла, — отрезала мисс Роуз.

Реймонд с трудом сдержал негодование.

— У тебя, может быть, и нет, а у меня есть. Как и у шерифа Франклина.

Мисс Роуз подняла на сына глаза.