Визит дамы в черном

Ночью Марта проснулась. Ее разбудили шаги в коридоре. Она выглянула из своей комнаты, ожидая снова увидеть даму в черном и уговаривая себя на этот раз не бояться. Но никакой дамы не было. Марта прошлась по темной квартире. Из-под кухонной двери пробивалась полоска света. Неужели Маруся не спит? Марта приоткрыла дверь. Отец, накинув на плечи пиджак, стоял у открытого буфета. В руках у него был полуштоф водки, который запасливая Клавдия Тихоновна хранила для компрессов.

— Папа? — Марта спросонья ничего не могла понять.

Отец обернулся к ней.

— Спи, чего ты подхватилась? У меня бессонница и голова болит, переволновался с тобой.

Он наполнил водкой большой стакан и быстро выпил, а потом кинул в рот крошечный кусочек черного хлеба. Марта впервые видела, чтобы водку пили так — полным стаканом и залпом… Лицо отца было печальным, он осунулся, под глазами залегли темные круги. Редеющие волосы сбились на затылке, обнажив уже заметную лысину…

— Как я устал от всего, — пробормотал он, убирая на полку остатки водки.

— Я могу чем-то помочь, папа?

— Чем ты поможешь? Иди к себе, девочка, ложись спать. Не волнуйся, я тоже скоро лягу.

Марта вернулась к себе, дождалась, когда шаги отца затихли в гостевой спальне, и уснула.

Утром, подавая завтрак, Клавдия Тихоновна не смогла сдержаться, чтобы не сообщить Федору Ивановичу, Марте и Фионе новость:

— Дворника-то нашего убили! Допился, касатик, не тем будь помянут.

— Клавдия Тихоновна, пожалуйста, не за едой! Вечно вы какие-то глупости несете, — скривилась Фиона. — Меня это вообще мало интересует, а если кто-то захочет вас выслушать, расскажете после.

— Совершенно справедливо, — Федор Иванович уткнулся в газету. Он ни свет ни заря отправил Марусю за «Биржевыми ведомостями» и теперь был поглощен изучением статьи о ценных бумагах.

Только Марте расхотелось есть. Она пошла к Клавдии Тихоновне на кухню, где та заваривала для хозяев кофе по особому рецепту, и узнала от словоохотливой старушки все подробности случившегося.

Покойного рано утром нашли в дворницкой, в луже крови с пробитой головой. Похоже, жахнули топором. Полиция проводит дознание, два агента из сыскной по дому ходят, расспрашивают всех, кто что видел, слышал. У дверей в дворницкую, где идет обыск, стоит жандарм и пугает жильцов.

Клавдия Тихоновна, пока Маруся бегала за газетой для Федора Ивановича, спускалась в молочную лавочку за свежими сливками к завтраку и успела перекинуться парой слов с сыщиками, но хочет сходить еще и к полицейскому дознавателю и рассказать ему все, что знает. Может, для полиции какая подсказка выйдет там, где никто и не догадается.

— Деньги у него водились последнее время? Водились, и большие деньги! — рассуждала старушка, расставляя на подносе кофейник, сахарницу и молочник со сливками. — Вдруг он кого ограбил или, не дай Господи, убил? Может быть, его подельщики пришли добычу делить, да не поделили, ну и в сердцах шлепнули своего же. Надо полицейским-то подсказать.

— А может, его кухарка генеральшина топором тюкнула, за измену? — подала голос перепуганная Маруся, мывшая в тазике с горячей мыльной водой тарелки. — Если ее под арест посадят, то и за меня возьмутся, весь дом знает, что мы с ней подруги. Я, Клавдия Тихоновна, из квартиры ни за что не выйду, пока по двору полиция шарит… Я боюсь…

— Нужна ты там кому, место только в арестном доме занимать будешь впустую! Твое дело — сторона. А с полицейскими поговорить надо, все, как есть им обсказать…

— Не забивали бы вы голову попусту моей дочери, — в дверях кухни стоял Федор Иванович. — Лишь бы языком мести да чушь нести…

Клавдия Тихоновна и Маруся обиженно замолчали и поджали губы.

— Папа, а вы, когда ночью не спали, ничего со двора не слышали? — спросила Марта.

— О чем ты?

— Ну, папа, когда голова у вас болела и вы выходили на кухню… Ведь окно кухни обращено как раз к дворницкой. Может быть, какие-нибудь звуки…

— Мне было не до того, чтобы прислушиваться, не доносятся ли из дворницкой какие-нибудь звуки. Своих бед хватает… Надо поговорить с полицией, чтобы не раздували тут дела. Велика фигура — спившийся дворник! У нас дом для благородных состоятельных жильцов, и такие скандалы не идут на пользу. Мало того, что сыскные агенты всех подряд расспросами беспокоят, так еще нервные дамы будут теперь бояться по двору проходить. Как бы кто договор об аренде квартиры не вздумал расторгнуть… Вот, вовремя не согнали хама с места — теперь расхлебывай кашу. Управляющему нужно выволочку за ротозейство сделать… Клавдия Тихоновна, подавайте кофе! Не век же вас ждать… Марта вчера была в растрепанных чувствах, а сегодня, смотрю, оправляется, раз дворником покойным интересоваться стала. Я знал, что моя дочь сможет взять себя в руки и не будет долго тосковать да горевать из-за какого-то жалкого студентишки!

Но дочь Федора Ивановича была по-прежнему в растрепанных чувствах, и интерес к ночному происшествию ничего тут не менял. Опала на Митю оказалась такой неожиданной, что Марта просто не могла придумать, что же теперь делать.