Вижу цель

– Ты поймала самую суть проблемы, – подтвердил Эрик. – Исходя из данных разведки, холодяне полагали, что конфликт вспыхнет лет через восемь-десять. Чуть больше, чуть меньше, но примерно через десять лет. Собственно, исходя из этого предположения они – и их союзники из Трилистника – строили свою нынешнюю политику. Они выбрали нашу империю и несколько союзных нам миров в качестве своих контрагентов по нашу сторону Пустоты и стали налаживать с нами отношения, которые должны были в конце концов привести к военно-политическому союзу. То есть они и сейчас преследуют ту же цель, только в силу резко обострившейся ситуации – нашествие бёза началось куда раньше ожидаемых сроков – вынуждены форсировать переговоры. Отсюда изменение планов. В новых обстоятельствах мы с тобой – никакое не посольство. Здесь нужен кто-то с полномочиями графа Клингера и адмирала Севера. Статс-секретарь двора и уполномоченный верховного командования – вот кто должен вести сейчас полноформатные переговоры. Поэтому ты полетишь на Фронтир и далее на Эно вместе с полномочными посольствами Холода и Трилистника. Ну а сюда, получив соответствующие указания от императора, двинется наше посольство. Холод готов оказать нам помощь в войне против Халифата, ну а им – я имею в виду Холод, Трилистник и прочие Миры Дальнего Космоса – лет через десять-пятнадцать, но скорее всего много раньше потребуется наша помощь. К тому же на самый крайний случай мы их тыловая база, место, куда они смогут эвакуировать свое население, если все пойдет к чертям. Такова ситуация в кратком изложении. Теперь можешь спрашивать.

– Ты остаешься, потому что здесь твоя семья?

– Я пилот, – пожал плечами Эрик. – Возможно, я буду полезен…

К сожалению, сейчас он не мог рассказать Анне всю правду. Возможно, сможет со временем, да и то только в том случае, если уцелеет.

– А как же?..

– Ты повезешь императору не только официальное обращение правительства Холода, но и данные их разведки о бёза. Большой массив крайне важной информации. На основе этих данных император и его советники решат, принимать ли посольства Холода и Трилистника, и, если все-таки принимать, то на каком уровне. От этого же будет зависеть то, как скоро прибудут сюда статс-секретарь двора Клингер и вице-адмирал Север, и прибудут ли вообще. Может быть, пошлют кого-то другого или вообще никого не пошлют. Твой рассказ, твои комментарии будут в этом случае не менее ценны, чем официальные документы, которые ты передашь императору. Что же касается меня, ты передашь меморандум, который я тебе только что показал и дипломатическую ноту с просьбой правительства республики Холод узаконить мой статус в империи и разрешить мне, раз уж так вышло, жить на два дома.

«Жить на два дома? Серьезно? Ну, где-то так и есть. Два дома, две семьи…»

Последняя фраза прозвучала более чем двусмысленно, особенно имея в виду то, о чем он Анне пока не рассказал и вряд ли расскажет потом.

– Твои комментарии, Нин, тоже не помешают. Документы документами, но живой свидетель, да еще такой свидетель, как княгиня Эгерланд, дорогого стоит. Я на тебя рассчитываю.

– Это понятно, – кивнула Анна. – Но ты так и не ответил на мой вопрос.

– Я бы хотел, чтобы ты с ней встретилась, – тяжело вздохнул Эрик. – Я понимаю, о чем прошу, но больше мне обратиться не к кому.

– Не расстраивайся, – остановила его Анна. – Мы оба знали, что наши отношения возможны только здесь и только сейчас. Я должна вернуться к Роберту, а у тебя есть Вера. И это сильнее нас, кто бы что ни говорил…

– Да уж… – Ему было нечего добавить.

– Конечно, в свете вновь открывшихся обстоятельств, – не без горечи усмехнулась княгиня, – мой отец мог бы согласиться на разрыв помолвки. Император, пожалуй, был бы только рад. Ты ведь у нас теперь завидный жених, Эрик! Но это было бы подло по отношению к Вере. Ей-то твои титулы на фиг не сдались. Ни ей, ни ее брату, ни ее отцу. Я в этом смысле выгляжу не слишком хорошо.

– Глупости! – попробовал остановить ее Эрик.

Видит бог, она была ему не безразлична, но он с самого начала знал, что их отношения не имеют и не могут иметь будущего.

– Не глупости, Эрик! – возразила Анна. – Все так и есть. Я тогда струсила. Самой себе побоялась признаться, что полюбила… А теперь слишком поздно. И всё об этом! – подняла она руку, отметая возможные возражения. – Теперь все это останется строго между нами, и это хорошие воспоминания, так что я ни о чем не жалею.

– Я тоже.

– Ну вот и славно, – вымученно улыбнулась Анна. – Значит, я встречусь с Верой и попытаюсь дать разумные комментарии к твоему письму. Ты ведь напишешь ей письмо?

– Напишу.

– Значит, об этом можешь тоже не волноваться. Я все сделаю, как надо…

3. Второе апреля 2534 года, Холод