Визбор

Насчёт патефона есть другая версия, идущая от сослуживца Визбора Игоря Толмасова: он вспоминает, что Визбор был награждён охотничьим ружьём, а затем махнулся призами со старшиной Семушиным, как раз патефоном и награждённым. Тот был всё-таки сверхсрочником, и ему иметь ружьё было не предосудительно. Визбор-то хоть уже и в сержантском звании, а всё же, как ни говори, простой военнослужащий срочной службы: вдруг отберут не полагающееся по штату оружие… Если дело обстояло именно так, то Юрий, видимо, просто не стал в письме Аде вдаваться в подробности. Кстати, патефон тот много лет пролежит на антресолях в квартире Марии Григорьевны, мамы Визбора, и незадолго до своей кончины Юрий Иосифович достанет его, попробует послушать старую пластинку знаменитого когда-то певца Вадима Козина; окажется, что старая техника и в эпоху долгоиграющих пластинок и кассетных магнитофонов работает безупречно и звук отменный! Не этот ли раритет держал перед мысленным взором бард, сочиняя в 1968 году шуточную песенку «Ботик»: «Что ж вы ботик потопили? / Был в нём новый патефон…»

Телевизоров в армии пока нет. Но кино в клубе ребятам показывают, новинки привозят исправно: «Они были первыми» — фильм о первых комсомольцах Петрограда; «Весна на Заречной улице» — лирическая лента о молодёжи уже из современной жизни с быстро ставшей популярной песней «Когда весна придёт, не знаю…» в исполнении актёра Николая Рыбникова (так и «прирастёт» к нему на всю оставшуюся жизнь эта песня и эта роль). Особенно большое впечатление произвела на солдат «Карнавальная ночь» начинающего режиссёра Эльдара Рязанова с молодой дебютанткой Людмилой Гурченко в главной роли; именно с этого фильма началась её большая известность. Песни про «пять минут» и про Танечку, что работала официанткой «в столовой заводской» (почти как гарнизонная буфетчица), все бойцы напевали себе под нос. Но, по большому счёту, куда более важным в фильме было другое: впервые с экрана был остроумно высмеян чиновник-перестраховщик, «товарищ Огурцов» (в лице блистательного актёра старшего поколения Игоря Ильинского), препятствующий молодёжи отдыхать и вообще жизни — двигаться вперёд. И этот фильм, вышедший в прокат в самом конце 1956-го, а в армейские клубы попавший, конечно, уже после Нового года, — так вот, этот фильм тоже был знаком начавшихся в стране перемен.

Что уж говорить о западном кино! Заграничные фильмы тоже иной раз попадают на экран армейского клуба. Как-то солдатам показали итальянский фильм начала 1950-х годов «Девушки с площади Испании», снятый в духе нового в те годы направления кино — неореализма. «Боже мой, — восклицает Юрий в письме Аде, — какое это чудо! Как наши убоги и далеки от этой тонкости. Остаётся завидовать…» Комментарии тут излишни…

Что-то меняется в жизни, в солдатских душах. Вот и в визборовских письмах второго года службы заметны новые ноты. «Мучительно думаю, — пишет он невесте, — над Дудинцевым, над Будапештом, над армейскими порядками. Не знаю, что получится из этих дум». Мы — знаем, что получится. Получится одна из культовых фигур позднесоветской эпохи, один из тех поэтов, чьё творчество окрасит и выразит собою 1960–1980-е годы. Размышления о нашумевшем романе Владимира Дудинцева «Не хлебом единым» не удивительны: всё-таки перед нами — филолог, всегда интересовавшийся литературными новинками. Роман вышел в «Новом мире» в 1956 году, как раз во время службы Визбора. В нём учитель и изобретатель Лопаткин противостоит чиновнику-консерватору Дроздову и в итоге одерживает победу. Спустя годы сюжет мог показаться упрощённым, система образов — «чёрно-белой», но ведь на дворе был пока всего-навсего 1956 год! Однако смелое признание в письме невесте: «…не согласился с Хрущёвым: очень правильная советская книга!» — двумя-тремя годами прежде невозможно было и представить.